Колесо Времени. Книга 14. Память Света. Роберт Джордан

видеть, что вы на время забыли о разногласиях и присоединились ко мне в этом начинании, – помолвила Эгвейн, старательно не замечая свирепых взглядов, которыми обменивались эти двое.

      – Намерения лорда Дракона… вызывают тревогу, – признался Дарлин. – В свое время он поставил меня во главе Тира, поскольку я счел необходимым выступить против его воли. Полагаю, он прислушается к моим словам, коль скоро они будут благоразумны.

      – Его благоразумие не вызывает никаких сомнений, – фыркнул Грегорин. – Надо лишь предоставить лорду Дракону весомые аргументы, и я склонен считать, что к ним прислушаются.

      – Хранительница летописей должна вам кое-что сказать, – предупредила Эгвейн. – Прошу, прислушайтесь к ее словам. Ваше содействие не будет забыто.

      Сильвиана подъехала к Грегорину и увела его на разговор – не особо важный, но Эгвейн опасалась, что рано или поздно эти двое поцапаются, и хранительнице летописей было велено держать их подальше друг от друга.

      Дарлин бросил на нее проницательный взгляд. Похоже, он понял, в чем тут дело, но без возражений вернулся в седло.

      – У вас озабоченный вид, король Дарлин, – сказала Эгвейн.

      – Старые распри бывают глубже океанской бездны, мать. Поневоле думается, не Темный ли замыслил эту встречу. Остается надеяться, что мы не поубиваем друг друга ему на потеху.

      – Понимаю, – кивнула Эгвейн. – Пожалуй, будет лучше, если вы предупредите своих людей – если еще так не сделали, – что никаких «случайных» происшествий сегодня быть не должно.

      – Разумная мысль. – И Дарлин с поклоном удалился.

      Оба на ее стороне. Плюс Илэйн. Если Эгвейн не ошибается насчет королевы Аллиандре, Гэалдан поддержит Ранда. Гэалдан недостаточно силен, так что Аллиандре ее не беспокоила – в отличие от порубежников, чьей симпатией Ранд, похоже, сумел заручиться.

      Над армиями Пограничных земель развевались соответствующие флаги. На Поле Меррилор явились все правители Порубежья, за исключением королевы Этениелле: та находилась в родном Кандоре, пытаясь организовать исход беженцев. На собрание она прислала внушительный контингент – в том числе и Антола, своего старшего сына, – словно бы желая подчеркнуть, что для выживания Кандора происходящее имеет не меньшую важность, чем сражения на границе.

      Кандор. Первая жертва Последней битвы. Говорят, пламенем объята вся страна. Кто будет следующим? Андор? Двуречье?

      «Спокойствие, Эгвейн», – приказала она себе.

      Прикидывать, кто на чьей стороне, весьма неприятно, но таков ее долг как Амерлин. Ранд не мог единолично определять ход Последней битвы, как бы ему того ни хотелось. Его задача – сразиться с Темным; ему не хватит ни времени, ни хладнокровия, чтобы одновременно с тем выступать еще и в роли главнокомандующего. Эгвейн намеревалась сделать так, чтобы Белую Башню признали главенствующей силой альянса против Тени, и не собиралась снимать с себя ответственность за печати.

      Насколько она может доверять Ранду – вернее, тому человеку, в которого он превратился?