Колесо Времени. Книга 14. Память Света. Роберт Джордан

Перрин бросил взгляд туда, где стояли лагерем представители Белой Башни. – Все это очень, очень похоже на встречу армий, собравшихся воевать друг с другом.

      – Я сумею убедить Эгвейн в своей правоте, – сказал Ранд. – Потому что я прав, Перрин. Надо сломать печати. Понять не могу, почему она отвергает это.

      – Теперь она – Амерлин, – почесал бороду Перрин. – Она – Блюстительница печатей, Ранд, и ей принимать решение, ломать их или нет.

      – Это так. Вот я и растолкую ей, что мои намерения верны.

      – А ты уверен, что их непременно нужно сломать? – спросил Перрин. – Ни капли не сомневаешься?

      – Скажи мне, Перрин, если треснул металлический предмет – оружие или инструмент, – можно ли подлатать его? Чтобы действовать им снова как раньше?

      – Ну, вообще-то – да, – сказал Перрин. – Но лучше так не делать. Текстура металла… Как правило, надежнее переплавить такую вещь и выковать заново, с самого начала.

      – Здесь то же самое. Печати растрескались, будто меч. Залепить эти трещины невозможно, и поэтому надо убрать обломки и заменить поврежденные печати на нечто новое. Нечто лучшее.

      – Ранд, – сказал Перрин, – объяснение предельно доходчивое. Ты не пробовал растолковать все Эгвейн такими же словами?

      – Она же не кузнец, друг мой, – улыбнулся Ранд.

      – Зато она умная, Ранд. Поумнее нас с тобой. Если подобрать верные слова, Эгвейн все поймет.

      – Вот и посмотрим, – сказал Ранд. – Завтра.

      Перрин остановился в свете сферы Ранда, созданной Единой Силой. Его лагерь, разбитый по соседству с лагерем Ранда, вмещал в себя армию не менее внушительную, чем все, что явились в тот день на Поле Меррилор. Ранду до сих пор не верилось, что Перрин собрал такое количество людей – включая, подумать только, белоплащников! Глаза-и-уши Ранда утверждали, что все в лагере Перрина сохраняли ему верность. Даже сопровождавшие Перрина Хранительницы Мудрости и Айз Седай были склонны прислушиваться к его мнению.

      Перрин стал королем, это ясно как день. Не таким, как Ранд, но королем, живущим среди своего народа. Ранд не мог выбрать такой же путь. У Перрина есть возможность оставаться человеком, но еще какое-то время Ранду придется быть чем-то большим, нежели человеком. Он должен быть символом и той силой, на которую могут положиться все остальные.

      Это страшно утомляло. Отчасти усталость была не физической, но куда более глубокой. Быть тем, кто нужен людям… Это изматывало Ранда, точило его, как вода точит камень, – а в конце концов вода всегда одерживает верх.

      – В этом я тебя поддержу, – пообещал Перрин. – Но дай слово, что не позволишь делу дойти до драки. С Илэйн я сражаться не стану. И схватка с Айз Седай ничем хорошим не закончится. Ссоры между нами недопустимы.

      – Драки не будет.

      – Дай слово. – Лицо Перрина сделалось настолько твердым, что им можно было бы дробить камни. – Пообещай мне, Ранд.

      – Обещаю, друг. На Последнюю битву мы выйдем в полном единении.

      – Этого достаточно.

      На