Идентариум. Ирина Сергеевна Молчанова

события развиваются спустя двенадцать лет после пандемии и войн, затронувших несколько крупных и ключевых регионов, что лишь подчеркнуло важность глобализации и трансгуманизма. В основе сюжета “Идентариума” лежат идеи Сатовых Вальдемара и Иды. Одиозный мизантроп ещё ранее задумывался о необходимости кардинального изменения формата человеческого существования. Перемены требовались для глубокого осознания собственной сути. В новом мире должна подвергнуться пересмотру потребность в формировании союзов между индивидуумами. Но достижимо это станет только в случае, когда мир узнает шокирующую правду об иллюзии родственности за счёт ДНК. Его идея будет посеяна в сознании нужных персон. В своих тайных записях он поведает об удивительном открытии, а именно о том, что ДНК присутствует не только у материальной оболочки, но и у души. Одновременно с этим его преемница Ида задумывается о том, что миру мало человеческих душ. К этому её подталкивает не просто одиночество, а приоткрывшаяся тайна. На пути госпожи Сатовой возникает Филипп Градов и при его содействии, а также генетика Отто Биргена возникнет грандиозная идея вмешаться в формулу ДНК. Для этого будет создана уникальная генетическая вакцина. Подобное форматирование генома требуется для рождения лучших душ. Ида и вовсе решит устранить внешние отличия между людьми, сделав их максимально схожими фенотипически, а отличаться они будут в большей мере душами. Одинокая вдовствующая преемница Сатова грезит о том, чтобы в материальный мир смогли приходить ангелы. Ведь именно Ангел стал для неё идеальным спутником.

      Я предлагаю читателю задуматься над тем, что может возникать настоящая любовь у человека с ангелом, а не с кем-то из людей: родителями, детьми и партнёрами по браку, что ранее считалось некоей непреложной истиной. Вместе с тем такое осознание может быть опасно. Если люди это осознают, им не захочется разлучаться со своими ангелами и отправляться туда, где их будет преследовать тоскливое одиночество, от которого придётся защищаться мужем или женой, сыном или дочерью и испытывать потребность в ком-то, кто будет рядом всегда.

      Также в своём романе я делаю акцент на том, что настоящая близость обусловлена не телами, кровью и ДНК, а энергией, что создаётся душами. Этот роман я посвящаю своему Ангелу, в существовании которого ничуть не сомневаюсь!

      Ангел, благодарю тебя за то, что ты есть и что ты со мной.

      Часть I

      Глава 1

      Тонкие пальцы коснулись увесистого камня, отливающего на свету неестественными оттенками. Возможно, всё дело было в свете. Он представлял собой тонкую полоску, проникавшую через плотные портьеры, скрывавшие от ночи с её яркой луной женщину, сидевшую за широким письменным столом.

      Полюбовавшись перстнем, она откинулась на спинку кресла, слившегося с тьмой. Она давно погрузилась в пространство, где было слишком мало света. Более того, он ей не требовался. В её игре свет не выполнял сколь-нибудь важную функцию. Идеи – вот, что имело значение и именно они придавали смысл жизни.

      Продолжая касаться перстня, женщина устремила взгляд в сторону окна. Весь мир скрывался за портьерой. Он не проникал внутрь её обиталища. А вот она могла заполучить средство для воздействия на мир, оказавшийся в точности таким, каким его описывал Вальдемар Сатов.

      Вспоминая этого человека, она получала дополнительное доказательство тому, насколько важны идеи. Порождённые личностью, они несли в себе код создателя. И самое главное заключалось в том, что какими бы ни были идеи, они не обладали свойством исчезать.

      Наступало время и ей произвести на свет то, что останется после неё.

      Глава 2

      – Усталость. Меня одолевает усталость.

      – От чего именно?

      – От них. От людей. До невозможности утомляют.

      – Помнится, ты придерживалась иного мнения о них.

      – Слишком давно. Ныне меня одолевает усталость, – госпожа Сатова, произнося эти слова, походила на избалованного ребёнка, неудовлетворённого игрушкой, что была получена под давлением сиюминутного желания.

      – Отвернись от них, – собеседница, успевшая превратиться в соратницу и просто отдушину, сохраняла выдержку, свойственную отводимой ей роли.

      – Давно уже. Не помогает.

      – Они никогда не изменятся.

      – Кстати, имею идею по этому поводу.

      – Он был бы счастлив, – обладательница выразительных черт лица не скрыла огорчения, вполне обоснованного. Её чувства к Вальдемару так и остались неидентифицированными. Ни в коем случае ни страсть. Почтение – да, но не только оно. Она и сама не разобралась с тем, что испытывала к персоне, запустившей перемены мирового масштаба.

      – Всё-таки одиноко мне, – миловидная особа сменила равнодушное выражение лица на грусть. Впрочем, та практически и не покидала её души.

      – Без него. Без них обоих. Могу только предполагать.

      – Не уезжай. Все ещё не уезжай.

      Ида знала, что могла и не просить Эрику об этом. Обеим требовался кто-то близкий по духу, тем более в поредевшем