Самая первая сказка. Сергей Абдалов

Мальчишки надели на себя всю защиту, подаренную родителями. За три ночи братья выковали для Кота небольшие доспехи: не поленились даже выгравировать на груди лик радующегося солнца, как единый символ Ясных. Сшили и кожаный чехол для гуслей, и ножны для нового меча. Конечно, меч не вышел таким же острым, какой был на вооружении Баюнов. Однако и этот клинок было сложно затупить, используя его для рубки мелких деревьев на костёр.

      Проводив стариков, детей и женщин, в деревне остался Никодим со своими верными товарищами. И как не уговаривали его жители села пойти с ними, старик стоял на своём. Прикрыть отход своих родных и друзей Никодим считал делом чести, и уже никто бы не убедил его в обратном.

      Близился к закату второй день пути, когда усталые путники остановились на долгожданный привал. Разожгли костёр, заполнили котелок мясом, залив в него воду. Расположившись вокруг костра, люди молчали. Родная деревня осталась далеко позади. Остались в ней родные и близкие люди, что уже несколько часов ожидают приход чертей. Лишь бы гонец успел. Тогда рогатые пожалеют о том, что пришли. Однако возвращаться всё равно будет нельзя. Черти уже знают о существовании места, где ещё проживают люди, а если будут терпеть поражение, то примутся сжигать дома, и возвращаться в принципе уже будет некуда.

      Но если всё же Чёрторубы отстоят дома, то сделают из них очередную заставу. Деревня, куда идут беглецы, благодаря этому будет окружена теперь уже двумя поселениями с Чёрторубами. Останется только обжиться на новом месте: построить дома на свободной земле; заселить имеющиеся, оставшиеся без хозяев, и продолжить жить дальше. До очередной атаки Чертей.

      – Баюн, – наконец, нарушив тишину, окликнул Даромир Кота, помешивающего бульон обструганной палочкой. – Всё хотел тебя спросить. Где братья твои? Я о том, что: Гамаюны летают стаями; Домовые живут огромными семьями под сотню Ясных; Водяницы своими косяками вспенивают воду. Оборотни, загрызи их вошь, толпой бродят. Про Баюнов мы с братом от деда слыхали. На Лукоморье вас в мирные времена было как семян в подсолнухе. Поубавилось вас, конечно, с приходом Нечисти. Судя по ужасным и пустым сновидениям, мало вас осталось. Но почему ты один идёшь к "Крепости"?

      Дослушав до конца мальчика, Кот молча оглядел сидящих у костра людей. Последнее сказанное Даромиром заставило их поднять голову, и теперь огонь освещал их обеспокоенные лица. Кот ещё некоторое время стоял молча, словно сам вспоминал свою прошлую жизнь, не желая раскрывать её тайны перед всеми. Но, усевшись по-кошачьи на траву, Кот каждому заглядывая в глаза, принялся мурлыкать. Поначалу тихонько, словно озябшая кошка, забравшись наконец на колени хозяину, принялась впитывать в свою шерсть его тепло. Потом урчание усилилось, сливаясь с треском горящих в костре дров. А сам огонь, как казалось всем, постепенно начал подниматься, вскоре достигнув неба, очертив звёздные просторы полыхающим обручем. Мгла внутри кольца задрожала, размывая звёзды, и начала преображать внутри обруча всё, что вспоминал Баюн. Теперь каждый видел своими глазами