Пропащие. Леда Высыпкова

развешаны… Ничего по нашему делу не наблюдаю.

      Похрустывая гренками, Феликс медленно обернулся вокруг себя, рассмотрел брусчатку. Лужа крови совсем засохла, но мухи ещё пытались подкрепиться и ползали по ней, трогая камень хоботками. Лобо отошёл подальше, подцепил что-то розоватое носком сапога, подкинул и поймал.

      – Это ещё что?

      – Их… одежда, – скривился Амьеро, – просто рванина в виде юбки. Кто-то из девушек потерял, убегая.

      – И сколько в труппе девушек?

      – Две. Плюс взрослая женщина. И два паренька. Может, есть кто-то ещё, но на площади были только они.

      Феликс нагнулся, осматривая мусор, оставленный на земле. Поднял горстку хлопьев сажи, растёр в пальцах.

      – Здесь определённо что-то жгли и разлили масло, выступление шло чуть поодаль места убийства. Объясните ещё раз, как Инкриз оказался практически в толпе, а не на условной сцене?

      – Он вышел к зрителям. Начал рассказывать историю и выдирать слушателей одного за другим, мол, они – актёры его театрального действия. Подсказывал им, что говорить и делать. На роль какого-то героя он выбрал нашего отца.

      – Вы стояли рядом?

      – В паре шагов. Вот здесь.

      От вида присохшей крови Амьеро явно сник. Спесь слетела с него, он обливался потом, поминутно то совал руки в карманы, то выдёргивал их.

      – О чём же была история?

      Вопрос коронер задал совершенно дежурным тоном, без давления, но истец вдруг занервничал пуще прежнего и заговорил навзрыд.

      – Я не помню! – сказал он, сжав кулаки. – Не помню ничего! Инкриз перекинулся с отцом парой фраз, пока отплясывали артисты. Принял извинения, пожал ему руку… Ах, ублюдок… У него такие глаза! Будто впился ими в папу, не отводил взгляд, всё время что-то говорил, я заслушался, дальше, вроде бы, началась сказка. А потом я увидел кровь и очнулся.

      – Однако! – помотал головой коронер. – Потеря памяти в такой момент… Неужели у нас гипнотизёр на мушке? Или такое с вами от страха стряслось? Становится всё интереснее. Стоявших рядом вы тоже не запомнили?

      – Нет, разумеется.

      – И что было дальше? Вот ваш отец падает…

      – Я подхватил его и, когда понял, что случилось…

      Входя во вкус, Феликс расспрашивал всё быстрее и настойчивее.

      – Судя по всему, убийца нож не бросил, забрал с собой, так?

      – Я не видел ножа, только потоки крови на его обносках. Будто облили из ведра, – Амьеро поблёк на глазах, – простите, мне дурно от воспоминаний.

      – Хорошо же циркач режет! Как заправский бандит, – Лобо опустил уголки губ.

      – Мы перебили вас. Продолжайте, – велел Феликс, жестом заткнув помощника.

      – Я обхватил отца руками, не давая ему упасть, и тут же приказал охране взять Инкриза. Но он отскочил и улизнул, как уклейка.

      – И вы благоразумно отказались учинить немедленную расправу?

      – Признаюсь, была погоня, но никого не смогли схватить.

      Феликс прокашлялся и вытащил из кулька гренку.

      – Что, дьявол