Про любовь и не только…. Александр Эльберт

чаю покрепче? Устал немного и в сон клонит. А мне на той неделе статью сдавать.

      – Сейчас сделаю… Так ты же говорил, что почти закончил.

      – Это я про ту, что надо было месяц назад отправить. А новую я только обдумываю и компоную.

* * *

      Когда они только поженились, очень долго всё было хорошо. Вера светилась от счастья, а Додик на какое-то время стал «нормальным». Они ходили в театр, много гуляли («много» по понятиям Додика, который раньше без особой нужды не отвлекался от того, что он сам называл работой), общались с её друзьями – у него был один друг детства Илья, с которым он изредка говорил по телефону и виделся пару раз в год. Вера нашла хорошую работу, материальных проблем не было. Додик поступил в аспирантуру и немного подрабатывал переводами – это давало не очень много денег, но зато оставалось очень много времени на философию. Потом Вера забеременела и Додика это удивило. Он знал, конечно, что у других так бывает, но почему у него с Верой, как у всех? И так рано? Надо бы защититься и книжечку написать, а уж потом… Пошел поговорить с мамой и совсем перестал понимать, что происходит. Потому что Ася тут же закричала:

      – Арик! У нас скоро будет внук!

      – Откуда ты знаешь? – спросил, входя в комнату, где сидели мать и сын, удивленно улыбающийся Арик.

      – Додик сказал.

      – Что, уже сейчас точно известно, что будет именно мальчик, а не девочка? – преувеличенно серьёзно спросил Арик.

      Додик помолчал, глядя то на мать, то на отца. Потом тихонько сказал, наклонив голову к левому плечу:

      – А я то – как? Что со мной будет?

      Родители переглянулись в недоумении. Они знали, что их сын всегда философ. Но не до такой же степени!

      – Сын у тебя будет, – сказала Ася.

      – Или дочь, – теперь уже серьёзно, но улыбаясь, сказал Арик.

      – Мама! Папа! Я уже вырос, я знаю, откуда берутся дети. Но как же так? Нам так хорошо с Верой вдвоём, а теперь появится кто-то третий…

      – Не кто-то третий, а наш внук, – сказала Ася, а Арик ничего не добавил про внучку. Он был ехидный абсолютный прагматик и потому сказал, не задумываясь:

      – Значит, у Веры будет двое детей. И это замечательно. Мы с мамой очень хотели второго ребенка – не получилось. А Вере и стараться не надо…

      – Папа! Перестань шутить. Ей ведь придется всё делать самой. Вы поймите, я должен работать, а она…

      – Не волнуйся, сынок. Вера – умница…

      – И не философ, – довольно печально добавил Арик. – Перестань, – сказала Ася и продолжила свою мысль:

      – Она справится. И работать будет, и тебя не забудет, и внука нам здоровенького вырастит…

      – А тебе сына и брата, – Арик не мог не вставить закорючку.

      5

      Сначала было очень трудно, но просто и ясно. Трудно было Вере, зато Додику все было понятно и поначалу не слишком мешало жить. Иначе говоря, он продолжал «философствовать» и работать (или «работать» и философствовать) так же, как делал это до рождения Бобби. Ко всеобщему