Клуб «Монреаль». Александр Аннин

престижного санатория для богатых людей, имеющих отклонения в психике. Доктор Градов – так звали преуспевающего нувориша от медицины – согласился заключить долгосрочный контракт с «Изабелью» на поставку в санаторий крупных партий французских булок и выпечки. Креков под предстоящий контракт закупил дополнительное дорогостоящее оборудование, взял кредиты, это было самое счастливое время в его жизни, время радостных ожиданий…

      И надо же такому случиться! Доктор Градов сам оказался психом, к тому же – маньяком-убийцей… Суд признал владельца престижного санатория невменяемым, его отправили на принудительное лечение в какой-то подмосковный дурдом. Градову несказанно повезло: главврачом психушки был его старинный друг, и примерно через полгода хозяин санатория вышел на волю как выздоровевший. Позвонил Аркадию Савельевичу, тот воспрянул духом… Они даже встретились на радостях в ресторане «Охотничий» – Градов питал пристрастие ко всему, что связано с оружием и стрельбой по живым мишеням.

      Ан нет, рано радовался господин Креков, да и, как выяснилось, доктор Градов тоже. За время пребывания последнего в дурдоме его сестра, юрист по профессии, сумела оформить опекунство над душевнобольным братом, а затем, выпустив дополнительную эмиссию ценных бумаг санатория, стала его фактической владелицей. Градов, узнав об этой проделке, пришел в ярость, кинулся в санаторий, стал сыпать жуткими угрозами в адрес сестры… Та была готова к подобному обороту, Градова скрутили его же бывшие подчиненные и он вновь был отправлен на лечение как рецидивный параноик. Только на этот раз в Казань, где у него не было никаких друзей среди медперсонала психушки.

      Креков приуныл. Кредит до сих пор не возвращен, оборудование простаивает. Что делать? Брать новый кредит, вот что! Бизнес не терпит ни отступлений, ни топтания на месте. Надо нанести ответный удар по жестоким обстоятельствам.

      И Креков уже планировал открыть французский кафе-шантан при своей булочной «Изабель».

      До улицы Миклухо-Маклая подполковник Басов дорулил за полчаса, по дороге обменявшись с Малышом лишь несколькими фразами. Видно было, что весть об убийстве Абрамова и на опытнейшего сыщика произвела тягостное впечатление.

      – Как там моя крестница? – машинально спросил Карлсон.

      – Да вот, Макс, что-то Ксюшка по ночам горланить стала, – озабоченно отвечал Малыш. – Знаешь, словно по графику, как два часа ночи, так ор подымает. Измучились ее успокаивать. Соску не берет, бутылочку отшвыривает…

      Дочке Алексея и Ирины шел третий месяц, окрестили ее, как и положено, на сороковой день, и крестным был, естественно, подполковник Басов. Детдомовцу Матушкину, не имевшему родни, просто не пришло в голову подыскивать какую-либо иную кандидатуру на столь ответственную роль. К тому же Карлсон был не только наставником Малыша, но и его лучшим другом, хоть и годился Алексею в отцы.

      – Врачу показывали? – спросил подполковник, неотрывно глядя на дорогу.

      – Показывали… –