Последние ведьмы. Тим Тилли

первая. Амулет

      Три недели. Мама исчезла три недели назад. За это мучительное время – минуты и часы, которые сложились в дни, проведённые без неё, – соседи решили, что она бросила нас. Люди болтают, что она сбежала с Фенских болот. Но это неправда. Мама никогда не бросила бы нас с папой. И тётю Геру тоже. Мы для неё – весь мир, и её дом здесь, на Фенских болотах. По-моему, правда состоит в том, что исчезновение мамы как-то связано с её поисками сокровища Агаты Кроу. Только эта догадка кажется верной.

      Я веду рядом с собой велосипед, колеса тикают, как карманные часы. Останавливаюсь возле маминого домика для наблюдения за птицами на краю Западного луга. Мы часто приходили сюда вдвоём, чтобы в тишине посмотреть на то, как живёт природа: на зайцев, шмыгавших по кукурузному полю, и ястребов с трепещущими крыльями, неподвижно зависших в небе. Мы любили играть здесь в мяч и любоваться закатами, которые ярко раскрашивали весь огромный небосвод. Мама рассказывала мне сказки и пела песню Агаты.

      В тот день, когда мама исчезла, она направлялась к этому домику. Положив велосипед на траву, я делаю глубокий вдох и собираюсь с силами.

      Каждый день я ищу маму здесь и возле Вороновой скалы.

      Может быть, именно сегодня, в первый день летних каникул, я найду разгадку исчезновения мамы.

      Я толкаю посеребрённую солнечным светом дверь и захожу в домик. Обследую каждую доску, каждую щель, снова и снова размышляя над маминой тайной.

      Она, должно быть, пришла сюда поздним утром, после того как развезла свои ягодные пироги. Мы собирались побыть на Западном лугу, впитать его в себя, запомнить, прежде чем его скосят. Когда я подъехал тогда на велосипеде к домику, он был окутан странной дымкой, словно туманом. Приблизившись, я увидел в этой части луга иней. Всё было покрыто блестящими кристалликами льда. Схваченные морозом цветы напоминали засахаренные фиалки, которые готовила мама.

      Я заглянул в домик, но мамы внутри не оказалось. Там были только её термос с чаем, ещё горячим, и бутерброды, завёрнутые в вощёную бумагу. Тогда я стал искать маму снаружи и обнаружил её следы, идущие вокруг домика и уводящие в никуда.

      Я подождал, когда туман рассеется, и поехал обратно к «Зимородку», чтоб рассказать всё папе. Когда мы вернулись к домику, иней уже исчез, как и мама.

      Наверняка всё дело в ведьмах. Как знать, может, мама ушла с ними. Но вообще-то вряд ли. Она бы не допустила, чтобы я впустую ждал в домике. Она бы точно оставила какую-нибудь записку, знак. В глубине души я уверен, что ведьмы не стали бы забирать её силой, ведь наши предки помогли Агате, и ведьмы должны быть с нами дружны.

      Сердце начинает радостно биться, когда я обнаруживаю между досками знакомый сложенный листок. Я беру его, разворачиваю аккуратно, чтобы не порвать обветшавшую бумагу, и читаю:

      Никогда не сдавайся.

      Мама написала мне это послание несколько лет назад. Мы храним его здесь как напоминание о том, что нужно во что бы то ни стало продолжать поиски сокровища Агаты Кроу. Когда тётя Гера была моложе, она тоже искала вместе с нами, но потом сдалась. Она считает, что история об Агате – всего лишь семейная легенда