Калис. Максим Хмелев

перед предстоящей ролью? Может быть. А может, еще и накопившаяся усталость. Ведь она не спала этой ночью, она даже не пыталась этого делать. Она не поднималась в спальню, не расстилала кровать, не ложилась на нее. Она провела эту ночь в саду с бутылкой мартини. И это не могло не сказаться на ней. Она сегодня невероятно долго провела перед зеркалом, пытаясь привести себя в порядок… целых полчаса! Она пыталась убрать: мешочки, образовавшиеся под глазами; бледность кожи; трещинки вокруг губ, которые образовывались, когда она сильно уставала. И судя по реакции Антона, ей это вполне удалось.

      Так что же это за чувство: усталость, нервозность или, может быть, предчувствие неизбежности? Предчувствие, которое охватывает пассажиров самолета, который, совершая свой очередной рейс, должен будет разбиться и похоронить их под своими обломками, но в отличие от них она не могла подойти к кассе, не могла, извиняясь, протянуть билет и сдать его кассиру. Она должна была лететь. Лететь на самолете, который вероятно разобьется, раздавив под собой ее тело.

      – Лесь.

      Погруженная в свои мысли, она слегка вздрогнула от голоса Антона.

      – Лесь, с тобой все в порядке? Ты о чем-то задумалась?

      – Да, нет, – она махнула рукой. – Так, пустяки.

      – Ты нормально себя чувствуешь? – повторил свой вопрос Антон.

      – Да. Я же сказала, что да, – ответила Леся. – А ты хотел мне что-то сказать?

      – Знаешь, о чем я думал всю эту ночь?

      – Нет, пока ты мне не скажешь.

      – Я думал о нелепости.

      – О нелепости? – удивленно переспросила Леся.

      – Ну, знаешь, в детстве я часто зачитывался мистическими рассказами. И в них не так уж и редко действие происходило в заброшенных домах, без разницы каких: старых гостиницах, замках, обычных домах. Но все они стояли где-нибудь на отшибах, подальше от большого скопления людей. В них вечно водились привидения, утопленники, живые мертвецы или, на худой конец, жадные и коварные инопланетяне, пытающиеся захватить нашу землю и поработить людей. И вот сейчас мы едем как раз в такой дом. Как ты думаешь, кого мы там встретим: зомби или инопланетян? – он слегка улыбнулся. – А может, зомби сделанных из инопланетян? А что, неплохая идея сделать зомби из инопланетян? До этого еще, по-моему, никто не додумывался.

      «Ему смешно, – проносились мысли в Лесиной голове. – Но если бы он только знал, какие забеги устраивают мурашки по моей спине, как меня колотит внутри. Он, скорее всего, остановил бы машину, сказав, что в жизни кроме ролей есть еще и много чего прочего, развернул бы машину и повез бы меня обратно домой. Но я не могу этого допустить», – и она сквозь зубы, едва сдерживаясь, улыбнулась ему. – Да, ты прав: живые-мертвые инопланетяне это здорово, и, самое главное, очень свежо.

      – Наверное, – тихо произнес он.

      Несколько минут они ехали молча. Теперь мимо них проносились поля. Вернее не поля, поля это когда на земле посажено хоть что-то: кукуруза, рожь, пшено – неважно, что именно, самое главное, посажено.