Калис. Максим Хмелев

ждали, и притом ждали не кого-то в общем, а ждали именно их, а вернее, именно ее, Лесю Сурганову.

      А узнала она это после того, как Марта на десерт подала торт. Небольшой красивый торт, на верхушке которого большими буквами, сделанными из заварного крема, было выведено «Дорогой Лесе».

      Но когда она захотела узнать, и спросила у них, откуда они узнали об их приезде заранее. Ведь они никого не предупреждали об этом. И Марта уже хотела ответить и открыла рот, Макс опередил ее, сказав, что все вопросы завтра, а сейчас после долгой дороги не стоит утомлять гостей еще и всяким рассказами и вопросами, закрыл эту тему.

      И она так ничего не узнала.

      После ужина она пошла в эту комнату на втором этаже, и как бы это не было бы удивительно, практически сразу же отрубилась. (Хотя раньше в чужих домах в первую ночь она спала очень плохо, постоянно ворочалась, и сон приходил к ней только через несколько часов, после того как она ложилась на кровать).

      И вот она в этом доме, в этой комнате. И что ей делать дальше? Что за странный вопрос. (Она отошла от окна и села на кровать). Конечно же, поговорить с Максом о роли, затем брать ноги в руки и уезжать отсюда обратно к себе домой. И забыть те глупые мысли, которые посещали ее во время их дороги сюда.

      В дверь тихо постучали.

      – Да? – ответила Леся, сильнее запахивая халат. – Входите.

      – Леся, к тебе можно? – дверь открылась, и в комнату заглянула Марта. – Ты уже проснулась? – она вошла в комнату. – Если хочешь, завтрак уже готов.

      – Хорошо. А сколько сейчас времени? – еще раз потянувшись, спросила Леся.

      – Уже десять.

      – Так поздно? – удивилась Леся. – Давно так долго не спала.

      – Да? А я думала, что звезды всегда спят долго, и их минимум до двенадцати не вытащишь из постели.

      – Нет, что вы, – улыбнулась Леся. – Если так долго спать, то сниматься когда, ночью что ли?

      – А как же различные презентации, премьеры?

      – Да не так часто они бывают. Я имею в виду такие, на которые стоит сходить, а не те, которые устраивают ожиревшие идиоты, заработавшие каким-нибудь криминальным путем деньги и думающие, что им теперь уже все можно. Можно брать безголосую девку с улицы, затаскивать ее себе в постель, а потом создавать из нее певицу, или еще хуже начинать петь самим или протаскивать своих дочек или сынков. Я еще понимаю, если есть хотя бы какой-нибудь, хотя бы малейший, намек на голос и слух, а так… Такое ощущение, что они специально подбираются такие. И что самое ужасное их большинство, как на нашей эстраде, так и на театральной сцене и в кино. Везде им хочется засветиться. Деньги есть, нужна теперь еще и слава, а искусства без таланта не бывает, вот и выходит в основном не культура, а бордель и помойка, от которой воняет.

      – Но к тебе это, конечно же, не относиться.

      – Вы так думаете? – лукаво спросила Леся.

      – Конечно, – быстро выпалила Марта.

      – Вот видите, вы сами это признали. Хотя иногда и я слышу