Миры Имра. Ильяс Сибгатулин

боясь, что Олоф заденет их своим устрашающим молотом.

      Олоф сделал десяток шагов, и встретился с первой ловушкой. Пол раздвинулся, и из черной пустоты медленно поднялся круглый пьедестал с отверстиями по всей окружности.

      Два ряда отверстий для дротиков. Смертоносная ловушка коридора хитрости.

      Из этих отверстий вылетели дротики. Ловушка расстреливала их по кругу. Но дротики в нас не попадали. Невидимый магический барьер между залом и коридором не давал дротикам убить нас. В сторону Олофа тоже полетели стрелы. Две вонзились ему в бедро, но Здоровяк только рассмеялся. Второй выстрел дротиков он отразил, размахивая молотом.

      Выстрелы прекратились. Олоф выждал еще несколько секунд, и, убедившись, что ловушка перестала работать, двинулся дальше.

      Вдруг из ниш в стенах появились два столба с широкими лезвиями. Третье лезвие опустилось из чернеющей пустоты, сверху. Лезвия напоминали мечи. Столбы и верхнее лезвие начали одновременно вращаться, перекрывая весь коридор. Свист от них звучал в голове. Кэрин, испугавшись за Олофа, схватила меня за руку. Я успокоил ее.

      Олоф, весело вскричав, подставил железный молот, выставив его перед собой, на пути одного из столбов, который вращался у левой стены. Лезвия ударили по железной рукояти молота. Но Олоф, давя на них, наступал вперед. Лезвия заскрипели и затрещали. Механизмы столба–ловушки ломались, а Здоровяк все же шел дальше. Он прошел лезвия, и тут же ему пришлось подпрыгнуть, чтобы дротики не вонзились в него – пьедестал снова заработал.

      Сделав еще несколько шагов, Олоф остановился. И нам показалось, что мы слышим свист.

      Сверху на Олофа летело что–то огромное. И только через несколько секунд я понял, что это гигантское бревно обрушивается на моего наставника. Бревно, как маятник, было подвешено к неведомому потолку. Ствол бревна был оббит шипами.

      Тут же из ниш в стенах показались еще два таких же смертоносных бревна.

      Олоф ждал, но бревна не прекращали раскачиваться. Это был механизм, не останавливающий маятника бревен, чтобы не уменьшилась амплитуда раскачивания.

      И тут снова Олофу пришлось приложить могучую силу, чтобы преодолеть препятствие. Он встал на пути центрального бревна, и как только оно ударилось о выставленный молот, начал давить на него, в то время как бревно пошло от Олофа в другую сторону. Вес бревна был огромен, и Здоровяк, пыхтя, все давил на него. Шипы были в миллиметрах от его глаз. Так смотрит воин в глаза смерти, не отрывая взора. Олоф поднял бревно достаточно вверх для того, чтобы проскочить под ним. Как только он это сделал, в десятке ярдов перед ним каменные плиты пола разверзлись, оставив лишь узкую каменную полосу по центру коридора хитрости. Олоф подошел к пропасти.

      – Внизу торчат шипы! – крикнул он нам. А сам, убрав молот за спину и достав из ножен клеймору, поставил ногу на узкий мост, соединяющий его с нами и с концом испытания. Здоровяк делал мелкие шаги, клеймору использовал для удержания равновесия, держа ее в обеих руках, будто собирался даровать ее кому-то, кто стоял в конце коридора. Олоф смотрел строго вперед, боясь упасть,