Алхимик. Повести и рассказы. Игорь Агафонов

а вышло не вполне ожидаемое, даже вовсе, бывает, не то, о чём помышлял изначально. Так что рассказик надобно переименовать – это точно. Скажем, «Бодались два барана…» Нет, лучше, уместнее, пожалуй, – бычка. Два. Из-за одной овечки. Ой, то бишь тёлочки. Но это опять – лишь обозначение темы, а не подходящее наименование. Посему пускай покуда так и останется – «Ниночка», хотя, повторяю, в повествовании её, по сути, и нету. Она – тот самый условный раздражитель, указывающий, из-за кого и по какой причине столкнулись двое мужчин. А вот чтобы она явилась в прописанном тщательно – пластически и психологически – художественном образе (живьём, так сказать), надобно, мои хорошие, и даже следует проследить её в процессе развития, то есть в изменяющейся внешней и внутренней составляющих. Однако за женскую натуру мы, пожалуй, не возьмёмся. Для нас психология прекрасной половины человечества до сих пор не доступна. Увы и ах. И вряд ли будет… Но ничего не поделаешь. Таковы наши скромные возможности. Выше головы, как говорят, не прыгнешь. Вот мы и не прыгаем понапрасну и не скачем самоуверенными… Ну, про козлов и коз мы в другой раз как-нибудь…

      1

      Евгений Петрович увидал Ниночку, когда ей только-только исполнилось двенадцать – её отец, Ромуальд Осипович, стал его новым начальником. Ну, та самая пора, когда девочки-отроковицы начинают влюбляться – в своих учителей, знакомых своих родителей ил совершенно незнакомый и даже случайных прохожих.

      За полгода до этого в горах при сходе лавины погибла жена Евгения Петровича, Светлана, она была инструктором по выживанию в экстремальных условиях. Здесь же, к слову, Ромуальд Осипович овдовел тоже сравнительно недавно – полтора года назад, и поэтому, видимо, очень хорошо понимал состояние своего подчинённого.

      Евгений Петрович привязался к Ниночке как дочери, своих детей у него не было. Банальная, в общем, история. Вот только что в нашем мире не банально?

      И вот пролетели быстрых – очень быстрых, если оглядываться – шесть лет. Ниночке исполнилось восемнадцать, Евгению Петровичу тридцать восемь. Далее, чтобы избежать многословия, просто констатируем: они поженились. Ромуальд Осипович их благословил, сам вскоре почил, как говорится, в бозе и уже с неба наблюдал за счастьем своей ненаглядной дочурки.

      Пару лет Евгений Петрович и Нина жили если и не как в медовый месяц, то уж точно, как в розовом тумане. Евгений Петрович не переставал восхищаться своей молодой женой. В этом с его стороны было что-то ребяческое – вроде как нашёл себе кумира…

      За такие два года иной отдаст всю свою жизнь. Бывает, наверно. Мы даже и не взялись бы описывать такое состояние души и тела.

      Однако вскоре после этого стал Евгений Петрович замечать некоторые перемены в поведении Ниночки. Он, кстати, уже давно удивлялся – отсутствию перемен. Всё-таки быт есть быт, жизнь есть жизнь – не способен человек гореть бесконечно. Можно попросту сгореть напрочь. Евгений Петрович уже начинал слегка тосковать по ровным, дружески-нежным отношениям, когда приходят мысли о детях, их проказах,