Война за Чашу Бессмертия. Михаил Уханов

только сейчас, когда прошло столько времени с начала мятежа. Но Тари лишь посмеялся над опасениями Дара.

      – Это наши братья по крови и не важно, что их зовут Верными,– утверждал он. – Они всё сделают так, как обещали. Я им верю.

      В конце концов Дар согласился с предложением Тари. Что он мог возразить? Что его мучают непонятные предчувствия? Тари-Молния просто посмеётся над ним, золотоволосый никогда не знал, что такое сомнения. И маг! Он здесь, в этом замке, ворота которого обещают распахнуть перед восставшими. Если получится, если всё пройдёт, как они задумали, то магия Перворождённым не поможет. А если нет, восставшие всё равно обречены, им нечего терять…

      И сейчас, глядя на лица соратников, собравшихся на последний перед выступлением в поход совет, Дар ещё раз прикидывал, всё ли они смогли учесть и предусмотреть. Но отказываться и менять что-то было уже поздно.

      – А теперь слушайте внимательно, план будет следующий…

      Он говорил, его внимательно слушали, задавая лишь самые необходимые вопросы, а сам Дар всё думал о маге и проклятом эльфийском зелье. Если они потерпят поражение… Нет, проиграть невозможно, им нужна только победа, а значит они победят. Судьба всего их народа сейчас находится в их руках, а для этого надо захватить замок. Там маг и тайна элексира, которое спасёт всех, кто поверил им с Тари и пошёл следом. Они раскроют тайну напитка бессмертия, чего бы это не стоило.

      И была ещё одна тайна, которая давно заставляла Дара жадно прислушиваться ко всему, что связано с Домом Хрустальной Росы. Тайна, которой молодой альв даже сейчас не хотел делиться ни с кем, даже с ближайшими соратниками. Её звали ТайИри…

      Глава 4

      Всадники подъехали к воротам уже вечером, когда мягкие сумерки незаметно укрывают уставшую за день землю. Наступало время между днём и ночью, когда дневные существа готовятся, каждый по своему, к отдыху и сну, а ночные ещё не осмеливаются вылезти из своих укрытий. То особое время, когда всё меняется и кажется совсем не тем, чем было при свете дня.

      На первый взгляд конный отряд ничем особенным не выделялся. Всего воинов было под сотню. Остроконечные шлемы, заброшенные за спины щиты да временами поблёскивающие из-под тёмных плащей доспехи. Казалось, что кони светлых мастей не идут, а плывут в понемногу сгущающейся темноте. Хотя отряд ехал по дороге, вымощенной каменными плитами, он двигался почти беззвучно. Не было ни разговоров, ни песен, ни шуток, да и стука копыт тоже не было слышно. Лишь вблизи можно было заметить, что копыта лошадей замотаны тряпками, скрывающими предательский стук подков о камни дороги. Но стоило лишь первым всадникам въехать на мост, как вдоль изящно выгнутых перил загорелась цепочка огоньков, осветивших как дорогу к воротам, так и самих конников. Зафыркали испуганно лошади, но отряд не прибавил скорости, продолжая ехать обычным шагом.

      У ворот их встретили двое альвов, одетых в серебристые