Птица счастья (сборник). Виктория Токарева

торговцев сувенирами.

      Возле матрешек стоял белесый немец и торговался. Продавец показывал ему четыре пальца, а он в ответ – три.

      Продавцу надоело, он махнул рукой. Лучше продать за три доллара, чем не получить ничего.

      Немец взял матрешку. Он был доволен, поскольку сэкономил целый доллар, то есть полторы марки. А полторы марки в России – большие деньги.

      Надька приблизилась к нему и спросила:

      – Который час? – Проявила инициативу. Лучше белобрысый немец, чем ничего.

      Немец пристально посмотрел на Надьку. Он не понимал: что ей надо? А Надька в это время рассматривала его лицо, юношеские прыщи на лбу, неинтересную худобу. Он был не стройный, а тщедушный. Как будто недоедал.

      Надька показала на часы. Немец решил, что русская хочет купить часы, и активно затряс головой, дескать, не продается.

      – Найн!

      – Да не нужны мне твои часы. Просто время… – Надька ткнула пальцем в часы.

      Немец вглядывался в Надьку, пытаясь сообразить, что ей надо. И вдруг увидел небывалую красоту: черные шелковые волосы пересекали лицо, азиатская линия века, а глаза зеленые, как крыжовник на солнце. Яркая белизна зубов поблескивала за спелыми губами.

      Далекий монгол долго размывался славянской кровью, пока не получился такой вот результат.

      Надька стояла во всей красе. Немец не мог отвести глаз. Он все смотрел и боялся, что она уйдет. Потом стащил с руки часы и протянул Надьке. Это был его первый и единственный подарок.

* * *

      Через год Надька вышла замуж. Его звали Гюнтер. Ксения не препятствовала. Гюнтер имел образование: инженер. Но быть инженером на Западе – это не в России. Там инженеры ценятся и оплачиваются наравне с адвокатами и врачами.

      Надька к Гюнтеру ничего не испытывала, воспринимала как колеса. Он вывезет ее из Страны Советов и легализует.

      Во время позднего застоя на Запад можно было выехать тремя путями: невозвращенец, диссидент, законный брак. Невозвращенец – опасно и хлопотно. Заметным диссидентом стать непросто. Для этого надо быть выдающимся человеком, Солженицыным или Ростроповичем. Законный брак – самое доступное. Собрать нужные бумаги. Выехать. Осмотреться – и вперед, к сияющим вершинам. Весь мир в твоем распоряжении. Это тебе не смотровая площадка.

* * *

      Свадьбу делать не стали, не хотели афишировать жениха. Ксения боялась, как бы чего не вышло. Она вообще всего боялась. Художники так зависимы. Перекроют кислород, перестанут давать заказы – и что дальше? Ксения – не борец, тем более с государством. Государство такое большое, а она такая маленькая…

      Из Ростова приехали бабушка с дедушкой. Им очень понравился Гюнтер – скромный, воспитанный. Он воспитает Надьку, выучит. Сделает из нее человека. Здесь, при Надькиной лени, ей больше нечего ловить.

      Включили музыку. Надька пригласила деда на танец. Дед всегда хорошо двигался и сейчас уверенно впечатывал ноги в дешевенький паркет. На Надьке было очень красивое платье из белого креп-сатина, оно ловко обхватывало ее литое тело. И Ксения вдруг