Беременна от бывшего. Лилия Хисамова

тебе говорили, что ты делаешь странные комплименты?

      – Я их вообще не делаю.

      – Сразу чувствуется отсутствие опыта.

      – Правда, ты так эмоционально наслаждаться едой, – останавливает взгляд на моих губах.

      – Здесь вкусно готовят, не находишь? – пытаюсь перевести тему со смутившего меня комментария.

      – Нормально. Есть можно.

      – Мой папа был шеф-поваром. Если бы ты подобным образом отозвался о его кухне, он бы выставил тебя из ресторана со словами: «Есть можно и собачье дерьмо. А если ты не чувствуешь разницы, то не теряй моего времени».

      – Мне нравится, когда люди преданны своему делу. Это залог качества.

      – Думаю, ты прав. А кем работают твои родители?

      Макс осушает свой бокал с вином.

      – Прости. Это, наверное, очень личный вопрос.

      – Можешь задавать мне любые вопросы, Сильвана. У меня нет тайн.

      – Ты для меня одна сплошная тайна.

      Хмыкает. Но уже не улыбается. Неужели ему так неприятно говорить о своей семье?

      – Я никогда не знал своего отца. Да, думаю, мать сама была не в курсе, от кого залетела по пьяни. Ей было всего восемнадцать. Она провела всю жизнь в детском доме и, достигнув совершеннолетия, съехала в отдельную квартиру. Начались тусовки, пьянки. Когда она узнала, что беременна, было уже поздно делать аборт.

      – О ужас, – закрываю рот рукой. Не такой рассказ я ожидала услышать. В моём представлении Максим был сыном богатых родителей.

      – Это только начало истории. Уверена, что хочешь услышать продолжение? – смотрит на меня испытующе.

      – Да, конечно, – голос скрипит как старая пластинка.

      – После моего рождения ничего не изменилось. Мать продолжила пить и веселиться с друзьями. Днем подрабатывала продавщицей в магазине и таскала меня с собой на работу. Есть даже фото, которое она сама и сделала. На нём мне два года, я сижу на полу и после очередной её пьянки играю с пустыми пивными банками. Так я и рос, считая, что это была нормальная жизнь.

      – Макс, – кладу руку поверх его ладони и сжимаю её.

      – Когда мне было шесть, в наш дом пришли пьяные ублюдки. Их было много, человек семь или восемь. Они начали насиловать мою мать прямо у меня на глазах. Когда я бросился её защищать, меня закрыли в туалете. Слыша её крики, я сбивал кулаки в кровь, тарабаня по двери. Но никак не мог ей помочь.

      По моим щекам текут слёзы, оставляя мокрые дорожки.

      – Они припугнули мать, что если она вздумает идти в полицию, то всё будет только хуже. После этого случая она резко перестала пить. Каждую ночь она прижимала меня к себе, и рыдала. А потом у меня родилась сестрёнка.

      – Как её зовут?

      – Вера.

      – Красивое имя.

      – Мы с мамой вместе выбирали, – на его лице проскользнула горькая усмешка.

      – Через месяц после рождения Веры мать покончила с собой. И меня с сестрёнкой отправили в приют, – делает паузу, чтобы подозвать официанта.

      От услышанного у меня чуть сердце не выскакивает из груди. В его голосе столько боли, что я в прямом смысле слова ощущаю, как у меня сжимается всё внутри. Пытаюсь найти