На краю времени. Эльвира Игоревна Иванцова

Напротив загадочное словосочетание служило ничем иным, как основой базы кодировки.

      В качестве цифр я использовал комбинацию римских символов в отдельном столбце, на которые не сразу обратил внимание. Затем сопоставил литеры с числами и приступил к расшифровке. Это заняло некоторое время. Я упорно трудился и не заметил, как задремал.

      Мне снился странный сон. Отчетливо помню, что сидел в огромном пустом зале совершенно один. Я перевел взгляд на сцену, где в приглушенном свете танцевала балерина. Она не замечала меня. Каждое ее движение было изящным и легким.

      Величественная и статная молодая женщина мне показалась знакомой. Закончив танец, она спустилась со сцены и протянула свои тонкие руки, словно взывая о помощи.

      Когда балерина приблизилась, я рассмотрел ее лучше. Проникновенный взгляд печальных глаз, волевой подбородок, точеные скулы, слегка вздернутый нос и длинные рыжие волосы, спадающие локонами на плечи. Это была Ники Сандерс.

      – Решения, принятые в прошлом, создают настоящее, – холодно проговорила она.

      Девушка была поразительно красива. При этом ее лицо оставалось равнодушным и бесстрастным.

      Очнулся я от неприятного шума, когда за окном уже было темно. К тому моменту наступила глубокая ночь, и я недоумевал, как так беспечно забылся.

      Посторонний звук повторился. Прислушавшись, понял, что кто-то стучит навязчиво в дверь. Я потер глаза и встал с места, желая узнать, что за невежа меня разбудил.

      Покачиваясь, медленно дошел до прихожей. Незваный гость вел себя возмутительно, продолжая тарабанить без устали.

      Я открыл замок, повернул ручку и застыл в изумлении, застав на пороге пьяного Моррисона. Он выглядел паршиво.

      – Так и знал, что ты не улетел! – с трудом выговорил друг.

      Я презрительно фыркнул и, не сказав ни слова, пропустил его в комнату. Наглец прошествовал в номер и беспардонно завалился ко мне на кровать.

      «Еще не хватало, чтобы он остался здесь ночевать», – подумал я про себя.

      Товарищ укрылся пледом и что-то буркнул невнятно.

      – Если что, я храплю, – добавил тот, взбивая подушку.

      Он знал, как вывести меня из себя, поэтому не мог позволить ему играть на своем самолюбии.

      – Ну, уж нет! Этому не бывать, – вспылил я, стаскивая Айзека за ногу на пол.

      – Гренель, дружище, будь человеком, принеси воды… – промямлил жалостно Моррисон, потирая виски.

      Я понял, что бороться с ним бесполезно, и все же сменил гнев на милость, достал минералку из мини-бара и бросил бутылку ему.

      Тот жадно отпил прямо из горлышка и пытливо уставился на меня.

      – Спасибо, – сказал он.

      Мне его благодарность встала поперек горла.

      – Я узнаю этот взгляд, – промолвил приятель, икнув. – Ты это сделал! Ты смог расшифровать текст!

      Я выдержал паузу, стараясь как можно дольше сохранить интригу, и чувствовал себя на вершине мира, предвкушая победу.

      – Паскаль, клянусь, если ты немедленно не ответишь, я тебя