Командная строка. Борис Буркин

не хотелось рассказывать про встречу с Мишей, поэтому я солгал:

      – На тренировке был.

      Таня заметила мои разбитые костяшки и нахмурилась:

      – Ты что, с кем-то дрался?

      – Нет, это я на тренировке их повредил, – попытался я уверить её, но видел, что она не верит.

      – Ты никогда не умел врать, Артур! Если не хочешь говорить правду, лучше бы так и сказал! – она выглядела обиженной.

      – Конечно, я не вру! – настаивал я, хотя понимал, что это звучит неубедительно.

      – Как хочешь… – сдалась она и добавила: – Но ты знаешь, что я всё равно тебя люблю.

      Я замер. Мой прошлый опыт подсказывал мне ответить взаимностью, но сейчас что-то внутри меня сопротивлялось. Словно ком в горле встал. Я чувствовал себя не в своей тарелке, будто оказался в чужой шкуре.

      Она смотрела на меня с ожиданием. Я выдавил из себя:

      – Я тоже…

      Таня отступила на шаг, её глаза были полны недоумения. Что ей нужно? спрашивал я себя.

      – Ты стал каким-то странным… чужим… Я тебя не узнаю, Артур.

      – Прости, но мне сейчас действительно нужно побыть одному.

      Не зная, что делать дальше, я сел за компьютер. Мысли крутились в голове: может быть стоит вернуться обратно и солгать убедительнее? На экране время от времени появлялось сообщение:

      [introductio_введите значение].

      Но хотел ли я этого? Даже если бы я мог вернуться назад, те искренние чувства, которые испытывал прежний я к Тане, мне уже не повторить. Поэтому я проигнорировал сообщение.

      Она лежала на кровати и молча смотрела в телефон. Мне было очень неловко. В моих новых воспоминаниях она почти каждый вечер приходила ко мне в комнату и иногда оставалась ночевать. Мы вместе смотрели сериалы и просто были рядом. Прежний я, в данной ситуации, обнял бы её, поцеловал, взял бы на руки. Но сейчас что-то внутри меня протестовало против этого.

      После долгого молчания она встала и направилась к выходу.

      – Ну и сиди дальше молчи! – бросила она и захлопнула дверь.

      Что же я делаю не так?

      После её ухода ощущение чуждости не отпускало меня. Я чувствовал себя словно актёр, играющий не свою роль в пьесе, где каждое слово и действие казались чужими. Неужели я украл чью-то жизнь? В угоду своему эгоизму я изменил ход событий, перевернув всё с ног на голову. С этими мыслями я погрузился в сон.

      Снова повторился чёрно-белый сон, напоминающий немое кино. Но на этот раз декорации были иными: человек в шляпе медленно шагал по кладбищу, внимательно рассматривая надгробия. Звуков по-прежнему не было, кроме монотонного голоса диктора:

      – Специальные инструкции. Обнаружены признаки рассинхронизации. Для разрешения дальнейших инцидентов применить поднастройку-Репарация-1.

      Диктор продолжал что-то говорить, но слова становились всё менее различимыми. Из всего потока я уловил лишь:

      – Приоритет: завершение программы Василиск. Не проведён до конца инструктаж УВБ-76. Дальнейшая работа будет ограничиваться для предотвращения инцидентов.

      Позавтракав, я собрался