Тринадцатая категория рассудка. Сигизмунд Кржижановский

плащами. Погруженные в чтение Гамлеты не замечают, как Бэрбедж, мгновенно вобрав в себя походку и движения Штерна, пряча лицо под надвинутым беретом, направляется к выходу.

      Штерн. Буду ждать вас. (Поворачивается к пустому креслу Бэрбеджа: на нем мерцающая металлическими застежками книга.) Он забыл книгу. Поздно: ушел. (Присев на край кресла, с любопытством оглядывает сомкнутые застежки книги. Со всех сторон – снова шуршанье страниц и тихое: «Слова-слова-слова».) Буду ждать.

      Теперь третья позиция: кулисы. У входа, примостившись на низкой скамеечке, Фелия. На коленях ее тетрадка. Зажав уши и мерно раскачиваясь, она учит роль.

      Фелия. Я шила в комнате моей, как вдруг… вбегает…

      Вбегает Гильден.

      Гильден. Штерна нет?

      Фелия. Нет.

      Гильден. Ты предупреди его: если он и сегодня пропустит репетицию, роль переходит ко мне.

      Бэрбедж (появившийся на пороге – за спинами говорящих; про себя). Роль перешла, это правда: но не от него и не к тебе.

      Гильден уходит в боковую дверь. Фелия снова наклоняется над тетрадкой.

      – Я шила в комнате моей, как вдруг

      Вбегает Гамлет, плащ на нем разорван,

      На голове нет шляпы, грязные чулки

      Развязаны и спущены до пят;

      Он бледен, как стена; колена гнутся;

      Глаза блестят каким-то странным светом,

      Как будто бы пришел он из иного мира,

      Чтоб рассказать об ужасах его.

      Таким…

      Бэрбедж (заканчивает)… «Таким явился он». Не так ли? Колена гнутся… еще бы – пройти такую даль. Но рассказывать было б слишком долго.

      Фелия (с изумлением вглядываясь в пришельца). Как ты хорошо вошел в роль, милый.

      Бэрбедж. Ваш милый вошел в другое.

      Фелия. У тебя хотели ее отнять: я отправила вчера письмо. Оно получено!

      Бэрбедж. Боюсь, что туда не доходят письма. И притом, как отнять роль у отнятого актера?

      Фелия. Ты говоришь странно.

      – «Это странно

      как странника прими в свое жилище».

      Вошедшие Таймер, Гильден и несколько актеров прерывают диалог.

      – Режиссер Таймер, не будем придумывать ему наружность, он будет похож, ну хотя бы на меня: желающих просят смотреть, – улыбнулся Рар, оглядывая слушающих.

      Кроме меня одного, никто, кажется, не возвратил ему улыбки: замыслители, сомкнув молчаливый круг, ничем и никак не выражали своего отношения к рассказу.

      – Таймер видится мне экспериментатором, упрямым вычислителем, придерживающимся методов подстановки: люди, подставляемые им в его постановочные схемы, нужны ему, как математику нужны цифры: когда пришла очередь той или иной цифре, он вписывает ее; когда очередь цифры отошла, он перечеркивает отслуживший знак. Сейчас, увидев того, кого он принимает за Штерна, Таймер не удивлен и даже рассержен.

      Таймер. Ага. Пришли. А роль ушла. Поздно: Гамлета играет Гильден.

      Бэрбедж. Вы ошибаетесь: ушел актер,