Асканио. Александр Дюма

не привлекать к себе внимания.

      Такие нападения в те времена случались не реже, чем в наши дни мятежи или смены министерств, но, по правде говоря, и в те времена никто обычно так не развлекался по воскресеньям, да еще в полдень, и, чтобы решиться на такую затею, нужно было обладать отвагой Бенвенуто Челлини, которого, впрочем, поддерживало сознание своей правоты.

      Итак, наши герои гуськом вошли в церковь Августинцев и, сложив оружие и инструменты у пономаря, друга Симона-Левши, благоговейно прослушали раннюю обедню, моля господа бога смилостивиться и ниспослать им силы, чтобы уничтожить побольше стражников.

      Однако, надо сознаться, что, несмотря на всю серьезность положения, несмотря на свою набожность и важность той молитвы, с которой он собирался обратиться к всевышнему, Бенвенуто, войдя в церковь, обнаружил признаки поразительной рассеянности. Случилось это потому, что чуть позади, у противоположной стены храма, склонилась над раскрашенным молитвенником девушка с таким обворожительным личиком, что могла привлечь внимание не только скульптора, но даже святого. И сейчас художник невольно мешал верующему. Доброму нашему Челлини хотелось поделиться с кем-нибудь своим восхищением, а так как Катерина, находившаяся слева от него, вряд ли отнеслась бы благосклонно к восторгам маэстро Бенвенуто, то он повернулся вправо, к Асканио, и указал ему на прекрасную девичью головку. Но взор Асканио и без того был устремлен на девушку: юноша не сводил с нее глаз с той минуты, как вошел в храм. Увидев, что Асканио так же поглощен созерцанием, как и он сам, Бенвенуто подтолкнул его локтем.

      – Да-да, – произнес Асканио, – это Коломба. Как она прекрасна, не правда ли, учитель?

      Действительно, то была Коломба. Прево, не опасавшийся нападения среди бела дня, разрешил ей, хотя и не без колебания, пойти помолиться в церковь Августинцев. Правда, Коломбе пришлось долго упрашивать отца – ведь она находила утешение лишь в молитве. Рядом с ней была госпожа Перрина.

      – А кто такая Коломба? – полюбопытствовал Бенвенуто.

      – Ах да, правда, вы же ее не знаете! Коломба – дочь самого прево мессера Робера д'Эстурвиля. Как она прекрасна, не правда ли? – воскликнул Асканио снова.

      – Да нет же, – возразил Бенвенуто, – нет, это не Коломба.[67] Посмотри, Асканио, ведь это Геба,[68] богиня юности Геба, которую заказал мне король. Геба, о которой я мечтал, умоляя господа бога ниспослать мне ее! И вот она сошла сюда по моей молитве…

      И, сам не замечая, как нелепо представлять себе Гебу с молитвенником в руках, возносящуюся душой к Иисусу, Бенвенуто продолжал восхвалять ее красоту, творя молитву и одновременно обдумывая план нападения на замок. В его душе боролись ваятель, католик и стратег.

      – «Отче наш, иже еси на небесех…» Да взгляни же, Асканио, какой пленительный, какой тонкий профиль! «Да святится имя твое, да приидет царствие твое…» Как очаровательна линия ее стана! «Хлеб наш насущный

67

Имя Коломба означает по-французски «голубка».

68

Геба (греч. миф.) – богиня юности, дочь бога Зевса.