Самая страшная книга 2016 (сборник). Александр Матюхин

пню, к намотанной на сучья шерсти, к осколкам клыков, втравленных в кору.

      И чьи-то лапы обхватили капитана, подняли и швырнули вперед.

      Он проснулся, рывком сел. Рядом мирно спала Даша. Холодный воздух покалывал шею и ступни.

      – Чертов старик со своими россказнями, – процедил Лунев.

      От сквозняка звонко задребезжало стекло в двери.

      Почему так холодно? Кто открыл…

      Ноги были ватные, как во сне, когда он пошел по коридору, свернул в комнату сына. И застыл, и ветер резал его кожу, и снежинки кружились в свете настольной лампы и таяли на подушках. Вечность уместилась в паре секунд. Осознавая, что произошло, он бросился к распахнутому окну. Улица была пуста.

      Лунев провел пальцами по подоконнику. Кто-то исцарапал пластик перочинным ножом (нет же, когтями!), кто-то, кто проник в комнату (или покинул нее). Сдерживая стон, капитан выскочил в коридор. Три минуты спустя, наскоро одевшись и не потревожив жену, он вывалился во двор.

      – Костя! Костенька!

      Метель скомкала крик, унесла его к лесу. Туда же, куда вели по снегу следы босых ног. Здесь он шел, здесь упал, вот абрис тела, а вот…

      Сердце Лунева кольнул ледяной осколок. Следы сына пропали у спортивной площадки. От нее, по припорошенному асфальту, вели следы зверя. Отпечатки огромных когтистых лап.

      «Папа! – Шепот из прошлого обрывался на самом важном. – Там… папа…»

      Что – там?

      Память явила пробел в аудиозаписи.

      Лунев побежал, сверяясь с жуткими, не имеющими право на существование следами. В сугробе у кромки леса лежал на боку патрульный. Его волосы слиплись от крови, автомат валялся в трех метрах. Капитан прощупал пульс солдата.

      «Живой!»

      Мобильник он забыл, впопыхах собираясь, потому воспользовался телефоном оглушенного бойца. С ходу вспомнил номер Кошмана. Значит, ум работает на пределе возможностей.

      – Арсений?

      – Я возле леса за электростанцией, – отчеканил Лунев. – Тут раненый. Немедленно высылай подкрепление!

      Не дожидаясь ответа, он вернул мобильник в карман патрульного. У Кошмана отличная реакция, он не подведет.

      Утопая по икры в снегу, Лунев вошел в лес.

6

      Зрение капитана обострилось, да и луна выбралась на сцену из-за снежных кулис. Каждую веточку он видел отчетливо, как при дневном свете. Идти далеко не понадобилось. Сын сидел на поляне – почти такой же, какая явилась ему во сне, но без магического пня. На четвереньках, будто звереныш, в трусах и футболке «Кока-Кола». Безразличный к лютому морозу, к бьющему наотмашь ветру. Черты его заострились, изменились до неузнаваемости. Чужой мальчик, Маугли, дикарь, затравленно глядел на отца.

      «Да нет же, не чужой! Мой! Мой!»

      – Сыночек!

      Костя отпрянул, продемонстрировал зубы, между которыми сновал розовый язык. Он всегда скалился, прежде чем заплакать. Но голубые глаза были сухими.

      – Папа…