Фурия Первого консула. Джим Батчер

признал Макс. – Извини.

      – Пошли вон, вы оба, – огрызнулся Тави. – Через два дня здесь будут главные силы ворда. Мы к тому времени должны выдвинуться. К чему я и готовлюсь.

      Братья ударили кулаками в нагрудники и, не переставая упражняться в остроумии, зашагали прочь.

      Посмотрев им вслед, Китаи улыбнулась:

      – Они сдружились. Мне это нравится.

      – Да, – кивнул Тави, – не всегда так было.

      Китаи тонко улыбнулась:

      – Они и тебе друзья. Пошли, куда ты послал.

      – Они понимают, что́ стоит на кону. И им страшно. Шульцу тоже. Оттого и шалят.

      – Они оттого шалят, что побывали с тобой в стане разозленных канимов и ушли невредимыми, – возразила она. – Надо же куда-то выплеснуть боевой пыл.

      – И то правда, – ухмыльнулся Тави.

      Она склонила голову к плечу:

      – У меня вопрос. Чего ты добился, кроме как устроил себе поединок с одним из самых опасных созданий на свете?

      – Я завел беседу, – сказал Тави.

      Китаи поглядела на него:

      – Они правы. Ты бесишь.

      Тави вздохнул:

      – Может, оно сработает, а может, и нет. Что толку об этом говорить?

      Она мотнула головой:

      – А другой твой план? Сработает? Мы успеем вовремя?

      Тави остановился, повернулся к ней:

      – Думаю, надежда есть. И немалая. – Он отвесил ей официальный поклон. – Посол, вы не откажете мне в удовольствии разделить со мной ужин?

      Китаи вздернула белую бровь. По ее лицу медленно расплывалась улыбка.

      – Ужин?

      – Так оно принято, – пояснил он. – Будет случай вам надеть новое платье.

      – Платье?

      – Вы найдете его в своей палатке. По-моему, красивое. Трибун Кимнея заверила меня, что оно элегантно и сшито со вкусом.

      Теперь у Китаи обе брови поползли на лоб.

      – Это что же, ты среди всех своих дел нашел время раздобыть мне подарок?

      – Как видишь, – сказал Тави.

      Китаи снова неспешно улыбнулась и, развернувшись, прошествовала к своей палатке, чуть сильнее обычного качая бедрами. Она чуть задержалась, чтобы сказать:

      – А ты не безнадежен, алеранец.

      И продолжила путь.

      Тави нахмурился ей вслед.

      – Китаи… Так ты придешь на ужин?

      Она не ответила, просто рассмеялась, уходя.

      Глава 10

      Амара удержалась от безрассудного порыва – приказать Циррусу, чтобы он перекрыл сенатору Валериусу воздух. Она не считала нужным его душить. Во всяком случае, не насмерть. Другое дело: полюбоваться, как он багровеет и валится в обморок, но этот человек был так мерзок, что она едва доверяла себе. Поэтому, воздержавшись от убийства или чего-то соблазнительно похожего на убийство, смирно сложила руки на коленях и приказала себе сохранять спокойствие.

      Бернард, склонившись к ней, шепнул:

      – Если я хорошенько попрошу, ты могла бы придушить самодовольного болвана так, чтобы его здесь больше не видели?

      Попытка сдержать зародившийся в животе смешок удалась