Обещай мне стать счастливым. Наталья Потто

продолжал идти, не обращая внимания на вопрос.

      – Ты чей будешь то? – спросил Савченко у ребенка.

      Малыш, на каком-то понятном только для него языке, что-то пролепетал.

      – Понятно с тобой всё, – сказал Савченко малышу, а потом крикнул Константину Тимофеевичу вслед, быстро уходящему вперед: «Константин Тимофеевич!»

      – Савченко, догоняй, – не оборачиваясь ответил Константин Тимофеевич.

      Пока Савченко тяжело дыша, добрался до единственной скамейки, стоявшей на перроне, Константин Тимофеевич уже звонил по телефону объясняя кому-то о происшествии.

      – Маленький, а тяжелый какой, – сажая ребенка и поставив винтовку рядом, сказал Савченко буквально рухнув на скамейку.

      – Ты давай, Савченко, не расслабляйся, минут через пятнадцать – двадцать, почтовый пройдет Московский, стоять будет минуту, я договорился, – сказал Константин Тимофеевич, подходя к мужчине.

      – И как я с ним, и куда потом там? – Савченко был озабочен.

      – Да здесь часа полтора от силы ехать, к начальнику станции подойдешь, там тебя будут ждать, отдашь и назад, – пояснил Константин Тимофеевич.

      – А назад как? – не унимался Савченко.

      – Ножками, ножками Савченко, – Константин Тимофеевич рассмеялся и зашел назад в помещение.

      Савченко задумался, прикидывая сколько времени ему понадобиться на обратный путь.

      – Вот свалился же ты на мою голову, – Савченко достал из кармана шинели сахар, завернутый в платок и один кусочек протянул малышу.

      Малыш схватил двумя ручками сахар и стал жадно его обсасывать.

      – Ты хоть знаешь, как тебя зовут то? – спросил Савченко погладив малыша по голове.

      Тот, не отрываясь от приятного занятия покачал положительно головой.

      – Ну и как тебя зовут? – спросил Савченко.

      – Масусечка, – ответил малыш, и продолжил облизывать сахар.

      – Марусечка? – удивился Савченко: «Так ты же вроде как парень?».

      – Масусечка, – повторил малыш, строго посмотрев на мужчину.

      – Ну ладно, ладно, серьёзный какой. Мне оно то без разницы, это тебе с этим жить, надеюсь мамка твоя знала, когда тебе имя чудное давала, – пожал плечами Савченко.

      – Мама? – сказал малыш и начал смотреть по сторонам, его глазки намокли, и нижняя губёшка начала дергаться.

      – Ты мне это брось, даже не сей, ну дурак старый, ляпнул не подумав, – Савченко понимал, что сейчас малыш начнёт плакать, ситуацию спас подошедший Константин Тимофеевич.

      – Чего расселся, хватай мальца, и за мной, у почтового здесь остановки нет, сейчас тормозить будем, поэтому у тебя одна минута, – крикнул Константин Тимофеевич и побежал вперед по перрону, держа в вытянутой руке красный флажок.

      Савченко быстро встал, повесил на плечо винтовку и взял на руки малыша.

      – Ту-ту, – показывая пальчиком на приближающийся поезд сказал малыш.

      – Ага, сейчас с тобой ту-ту, а потом дядя своими ножками топ-топ, – догоняя Константина Тимофеевича, специально громко говорил Савченко.

      – Савченко,