Прыжок над звёздами. Наталья Щерба

много работает, – сказала Селест как можно равнодушнее, стремясь не глядеть в глаза отчиму. – Говорят, он очень хороший разведчик.

      – Ну а ты чем занимаешься, Селестина? – почти ласково спросил Дмитрий Теодорович, продолжая сверлить падчерицу взглядом. – Так, значит, думаешь пожить в Швейцарии?

      – Да. Скорее всего, пойду в школу. Хочу подучить итальянский и немецкий. А там посмотрим.

      – А что, в Доме Сияния домашнее образование упразднили?

      Селест не ответила. Конечно, она хотела бы остаться в двуликом доме Старого Йозефа. С отцом. Помочь ему в исследовании этой загадочной новой земли, необычного Раскола. Наверное, отец действительно поймал излучение сильного Маяка, раз все так переполошились. Даже хладнокровный, ироничный Йозеф проявляет небывалую прыть.

      И лишь она, Селест, бездействует. Сидит здесь и вежливо слушает этих лунатов, хотя все они стоят ей поперек горла. Два с лишним месяца терпеть их! Уж лучше бы ее заточили в семейном подземелье, которым так гордится Старый Йозеф. Или даже оставили в Жемчужине. Впрочем, сидеть в маленькой семейной долине, когда-то утаенной от лунатов, все равно что в склепе. И сколько же еще астры будут прятаться? Когда начнут жить в новых найденных долинах, станут свободными…

      Селест очнулась. Оказывается, почти все члены семьи уже давно не сводили с нее заинтересованных взглядов: мама, отчим, Никита. И только Яна угрюмо смотрела в тарелку с салатом, гоняя кружочки огурцов по ободку.

      – Значит, два месяца. – словно подводя чему-то итог, произнес отчим. – Может, у тебя есть какие-то особые пожелания? Деньги нужны?

      – Надеюсь, я вас не стесню, – как можно мягче произнесла она. – Я только в полнолуние плохо сплю, вскрикиваю… луна меня раздражает.

      Ох, папа не похвалил бы ее за эту провокацию, ох, не похвалил бы.

      Судя по нахмурившемуся лбу, отчим тоже не одобрял. А мамино лицо, наоборот, погрустнело.

      – Ты хоть не храпишь? – ехидно усмехаясь, спросил Никита.

      Яна хмыкнула, наградив брата благосклонной улыбкой.

      – Тебе-то что? – мягко ответила Селест, покосившись на брата. – Я же не в твоей комнате буду спать.

      Никита смутился, отвел глаза, а отчим еще больше нахмурился – желваки так и заходили под скулами.

      – Мы знаем, что ты астра, Селестина.

      Яна подняла взгляд, зло сощурилась. Лицо мамы словно окаменело.

      Селест молчала, раздумывая, как же ей прореагировать на такое открытое заявление.

      – Вернее, могла бы стать астрой, – медленно и как-то вкрадчиво продолжал отчим. – Конечно, в этом случае мы закрыли бы для тебя свой дом.

      У Селест отлегло от сердца.

      – Ясно, Дмитрий Теодорович, – кисло произнесла она.

      – Поживешь у нас до осени, все-таки ты Томина дочь… Вернее, только по этой причине. Никто из наших знакомых не узнает о твоем скрытом, к большому счастью, происхождении. Надеюсь, и ты не будешь болтать об этом. Тем более в преддверии возможных событий.

      – Каких событий? –