Приключения отставного опера Мигреня и его друга Сверла. Владимир Николаевич Положенцев

ко мне жену ревновал. Приду я к Луизе за солью, то да сё, разговоримся, посплетничаем, а он весь аж закипает. Будто я извращенка какая. Козел, одним словом. Поймайте его и расстреляйте.

      –А мужчины к ней приходили? Ну, когда Илья Ильич на работу уходил.

      –Я не шпионка какая, за чужими дверями не подглядываю. Да… Приходили, и не раз, бывало, по три раза на неделе.

      –Луиза что, нигде не работала?

      –Куда ж ей работать, беременная она была. Я ведь в поликлинике полы мою, там и узнала.

      –Беременная и мужчин принимала? – удивился Сверло.

      –Мало ты еще баб знаешь, – сказал Коля. – Некоторые даже на смертном одре о мужиках мечтают.

      Нюра заморгала глазами на слова Коли, потом обхватила лицо руками в перстнях, запричитала:

      –Ой, ой.…А, может, он там?

      –Кто?

      –Убийца Коноплянский! Сейчас выскочит с кухонным ножом. Ой!

      Соседка схватилась за левую грудь, вдруг упала в обморок.

      –Только этого еще не хватало. Вызывай, Сверло, скорую помощь, а я Пилюгина вызвоню.

      –А если и в самом деле преступник там? – Слава безуспешно попытался приподнять тушу Перышкиной, усадить на ступеньки лестницы.

      –Был бы там, дверь за собой бы запер. Учись думать, Сверло, пока я рядом, ха-ха. Скажет, тоже.

      Подполковник Пилюгин долго не отвечал, а когда, наконец, соизволил взять трубку, попытался разразиться очередной непечатной тирадой, но Мигрень его пригвоздил:

      –В твоем районе убийство. Жертва – Луиза Коноплянская, жена…ну того типа, о котором я тебе говорил.

      –Ты что, у него на квартире?!

      –Входная дверь настежь распахнута. Не волнуйся, не заходил, Статья 15 у меня, можно сказать, на сердце отпечатана.

      –Откуда у тебя сердце, Мигрень?

      –Ноги её под простынкой торчат из смежной комнаты. Давай, приезжай с группой, пока следаки из СКП не пронюхали. Тебе галочка будет, может генерал Лыбец даже орден даст.

      –Да, пошел ты.…Стой, где стоишь и никого в квартиру не впускай.

      Группа из двух оперов, криминалиста и следователя, во главе с подполковником Пилюгиным, прибыла одновременно с врачами. Подтянулся и заспанный участковый с понятыми: управдомом и слесарем. Перышкину унесли в её квартиру, а следователь, предложив понятым расписаться в постановлении, разрешил, наконец, всем войти внутрь.

      Пилюгин не хотел, конечно, чтоб при осмотре места преступления и тела присутствовал Мигрень, но это ж он обнаружил убитую и вызвал наряд, а потому прогнать его не представлялось возможным.

      Криминалист Гена Раков внимательно осмотрел в очки со сменными линзами и фонариком пространство возле тела, обнюхал тапочки и, наконец, снял с тела простыню.

      Немая сцена. Под простыней лежала надувная кукла из секс-шопа с широко разинутым, развратным ртом.

      –Это что, товарищи офицеры? – первым нарушил молчание Раков.

      –Это что?… – обернулся на Мигренева подполковник Пилюгин, но не закончил фразу.

      В квартиру вошел майор СКП. Он снял фуражку, вытер платком лоб.