Оксюморон. Олег Викторов

рассказывать классу, она подхватила тетради у обоих. Раскрыла и пролистала одну, потом другую, замолчала и посмотрела на опешивших друзей с укоризненным удивлением. Жирные знаки вопроса в два ряда светились прямо на стеклах очков.

      Из непредвиденной беды пришлось выкручиваться экспромтом, и они понесли вразнобой невнятную ахинею про внезапно приехавших дальних родственников, подскочившую температуру, подвернутую ногу и больные зубы. Вопросы в очках померкли. Черепашка недолго посверлила лодырей прищуренным взглядом, неуверенно кивнула и медленно положила тетради на парту. Облегченный синхронный вздох они сдержать не сумели.

      – Пронесло! – после уроков Лёха едва не плясал в победном танце. – Теперь до каникул точно можно не дрыгаться. Снаряд два раза в одну воронку не падает!

      Довод убедительный и домашнее задание было вновь проигнорировано в полном объеме.

      Однако Вера Марковна оказалась способна на иезуитскую хитрость, достойную кардинала Ришелье. На следующий же день, в самом начале первого урока она, стерев с лица все эмоции, потребовала у них тетради вместе с дневниками. Глушеными карасями они подгребли к учительскому столу. Убедившись в чистоте листов, где должна была красоваться выполненная домашняя работа, она красной ручкой в дневниках выразила жгучее желание встретиться завтра вечером с родителями обоих лоботрясов.

      Дамоклов меч просвистел над самыми макушками. Орудие возмездия возвратилось обратно для того, чтобы получше прицелиться, но Лёха воспринял это как учительский промах. Тащить родителей в школу – натуральное самоубийство. Ни в коем случае нельзя сворачивать с избранного пути! Осталось всего-то ничего, продержимся. А каникулы всё спишут, и четвертая четверть начнется с чистого листа. С доводами Ляхова соглашаться не хотелось ни в какую, но тот настаивал на своей правоте, умолял не сдаваться и напирал на крепость дружбы, которая в такие трудные моменты как раз и проверяется. Сдался. И дневник родителям показывать не стал, клятвенно заверив, что сегодня в нем никаких отметок нет. А те, в приступе доверия к сыну и уверовав в его честность, не потребовали сей важный документ к просмотру. Черепашке сразу перед началом уроков сообщили о невозможности визита к ней родителей ввиду исключительной занятости на работе. Вера Марковна кивнула, бегло улыбнувшись: конец квартала, всё понятно. Вновь задышали ровно, не сомневаясь в своей исключительной изворотливости и везучести.

      Но на их беду учительница оказалась не только хитрой, но и настырной. Оставив после уроков, она напоила их чаем из термоса, дала бутерброды с докторской колбасой и сыром, а после заставила выполнить всё, что они столь наглым образом проигнорировали, не спеша проверила и выставила оценки (занизив их до «четверок» и «троек» за несвоевременное исполнение). Ближе к вечеру она взяла их под руки и развела по домам. Первая же в их жизни авантюра обернулась полным крахом.

      – Сын… – отец разговаривал с ним в его комнате, сидя за письменным столом, в пол-оборота