Ночной гламур. Инна Балтийская

прежний цвет? Ну и что, что немного тускловатый, зато вполне пристойный. Дома я вновь вымыла голову, надеясь, что шевелюра хоть немного потускнеет. Но нет, она, казалось, заиграла новыми оттенками красного. Плюнув на боевую расцветку, я начала подбирать наряд для первого рабочего дня.

      Интересно, в редакцию надо одеваться по-офисному строго? Как писали в модных журналах, юбка на ладонь ниже колена, пиджачок в тон и обязательные бежевые колготки? Но на улице тридцатиградусная жара, я с ума сойду в пиджаке и колготках! К тому же, моя ежикообразная багровая стрижка все равно к такому наряду не подойдет. А, семь бед, один ответ. И я надежа коротенькие джинсовые шорты, белые босоножки без каблука и белый трикотажный топик без рукавов. А что, смотрится очень мило, полноватые бедра туго стянуты, а стройные ножки полностью открыты. Конечно, выгляжу я по-пляжному, но плевать, все равно народ уставится на мою голову, а остальные детали пройдут мимо сознания.

      Наконец, долгожданный день настал. На планерку я пришла на четверть часа раньше положенного, и разумеется, уткнулась носом в запертую дверь. В первый момент я даже перепугалась – вдруг перепутала адрес? К сожалению, я страдаю настоящим географическим маразмом, и не всегда с первого захода нахожу собственный дом, в котором живу с самого рождения. Но нет, здесь другой случай. на собеседовании я была именно в этом здании и, кажется, именно в этом кабинете. И потом, на здании, куда я только что вошла, среди прочих табличек красовалась и большая латунная с надписью «Ночной гламур». Так что перепутать адрес я никак не могла. А вдруг я перепутала этаж?

      Пока я в панике металась по коридору, в нем наметилось некоторое оживление. Одна девица молчаливой тенью проскользнула мимо меня, я погналась было за ней. Но она нырнула в какую-то дверь, а я не заметила, в какую. Ломиться во все двери в длинющем коридоре я не решилась, и вновь вернулась к кабинету, опознанному мной как редакторский. Мне повезло, на сей раз дверь оказалась полуоткрытой. Я постучалась и, не дожидаясь ответа, нырнула внутрь.

      За полукруглым столом, на котором гудел супернавороченный компьютер, сидела редакторша Стелла, модно одетая высокая дама, похожая одновременно на Людмилу Гурченко и Марлен Дитрих. Ее лицо с туго натянутой бледной кожей и впалыми щеками казалось слегка неземным, инопланетным, к тому же тонкие изогнутые брови придавали ей некую загадочность. Еще на собеседовании девочка из соседней редакции по секрету сказала, что приподнятые брови, впалые щеки и натянутая кожа Стеллы – результат двух пластических операций, а в молодости редакторша выглядела слегка иначе. Так это или нет, я не знала, и обсуждать эту тему тоже не хотела. кто знает, на что решусь я лет этак через…дцать? Со спины Стеллу вполне можно было принять за двадцатилетнюю, но при ближайшем рассмотрении возраст себя выдавал. Она удивленно приподняла тонкие брови:

      – Милена? Почему так рано? Планерка начинается через десять минут.

      – Извините, не хотелось