Круговорот чужих страстей. Екатерина Риз

неожиданно заскулил, Алёна оглянулась на него и увидела, что тот подобрался поближе к хозяину, положил голову тому на бедро и поскуливал от удовольствия, когда Фёдор чесал его за ухом.

      После его вопроса припомнился известный всем фильм, и Алёна с лёгкой усмешкой проговорила:

      – Стабильности нет.

      – Ну, это как раз нормально. А что с Костровыми?

      Отчего-то напряглась. Кашлянула, но заставила себя ответить:

      – Костров-старший умер.

      – Умер и его похоронили, – безразлично поддакнул Фёдор.

      – Но в стране скандал.

      Он неожиданно рассмеялся.

      – Подумать только, скандал. При его жизни всё было чистенько и опрятно, а как помер, так скандал. Вот она, жизнь политика. Причём, заметь, не только российского. Не знаю почему, но это успокаивает.

      – Что коррупция не только у нас?

      – Весь шарик погряз.

      – И поэтому вы сидите здесь в компании собаки?

      Он помолчал, разглядывал её, взгляд опустился с вьющихся волос по узкой спине, на мгновение остановился на бёдрах, но потом спустился к её ножкам в его носках.

      – И поэтому тоже, – ответил он после паузы. – А у тебя вот другой бзик. Тебе надо мчаться куда-то в ночь и дождь, ради идеи. Так что ты собиралась здесь найти?

      – Кострова-младшего.

      – Зачем? Ты думаешь, он стал бы с тобой разговаривать?

      Алёна в расстройстве закусила губу.

      – Нет.

      – Тогда зачем?

      Пришлось повернуться к нему. На сковороде скворчала жарящаяся картошка, ею пахло на всю кухню, а Алёне предстояло стоять под взглядом небритого мужика и объясняться с ним на тему своих действий и работы журналиста в принципе. А Фёдор ещё так смотрел на неё, с насмешкой взрослого пожившего мужика, которому все её слова кажутся детским лепетом.

      – Вы не понимаете, его все ищут.

      – Кто?

      – Все. Милиция, Следственный комитет. Журналисты. Все. Всем любопытно, почему он сбежал.

      Фёдор докурил, затушил окурок, а сам носом шмыгнул. После чего хмыкнул.

      – Наверное, потому что его все ищут. Я бы тоже сбежал.

      – Может быть, – не стала Алёна спорить. – Но дело ведь не в этом. Если бы я его нашла…

      – Я понял, можешь не продолжать. Если бы ты его нашла, ты бы разнесла это на весь свет, и тебе бы вручили медаль.

      – Не вручили бы мне никакой медали. Но тогда меня бы заметили.

      – Как печально это прозвучало. Ты настолько плохой журналист?

      Она решительно качнула головой.

      – Я хороший журналист. И я всегда довожу всё до конца.

      – До какого?

      – До логического, – с нажимом проговорила она, и вдруг поняла, что Фёдор изо всех сил старается не рассмеяться. Его улыбка пряталась в его наметившейся бороде, но глаза смеялись вовсю. Это показалось обидным, и Алёна отвернулась. – Вы ничего в этом не смыслите.

      – Ещё бы.

      Замолчали. Алёна в обиде, а Фёдор, кажется, обдумывал. Алёна накрывала на стол, нарезала салат, а потом дёрнулась, когда почувствовала