Остров сокровищ. Константин Александрович Костин

с круглым лицом, с хитрым прищуром глаз.

      – Привет-привет, – протянул он, здороваясь.

      – И тебе не хворать, – кивнул военврач, бухаясь в свободное кресло.

      – Как все прошло? – поинтересовался хозяин.

      – А, – отмахнулся хирург. – Пока рано судить… но, похоже, у нас кое-что есть… правда, Дима?

      – Что? – удивился я.

      – Да ладно тебе, Димон, – улыбнулся Палыч. – Ты же не хочешь сказать, что эти господа перерыли всю гостиницу только ради нескольких десятков тысяч баксов?

      – Вообще-то – около двух сотен тысяч баксов, – поправил я.

      – Да не важно, – махнул замполит. – Все равно это не та сумма, ради которой… постой, а ты, вообще, слышал что-нибудь про Николаса Буте?

      – Про кого? – переспросил я.

      – Николас Буте, он же – Николай Баранов. Наш с тобой бывший соотечественник, – пояснил Листьев. – Еще в перестроечные времена, когда границы открыли, он с товарищами сквозанул в Африку, где занялся торговлей.

      – И торговали, надо полагать, не швейными машинками? – догадался я.

      – В основном как раз ими, с разнокалиберными иглами. Стиральными машинками с вертикальным взлетом-посадкой, кассетными кофеварками и глубоководными кипятильниками… примерно пять-семь лет назад господин товарищ Баранов пропал, предположительно – в Намибии, – произнес Торопов.

      – По-идее, бабла у него должно было быть немеряно. Только никто ничего не нашел… никаких счетов, недвижимости, или даже крохотного золотого зубика… – продолжил Листьев. – Все как сквозь землю кануло.

      – То есть вы считаете, что те ребята искали как раз то бабло? – подытожил я.

      – Ну, не само бабло… скорее – ключ, с помощью которого можно узнать, где это самое бабло спрятано.

      – А его там… ну, бабла этого – много? – осведомился я.

      – Ну если у Григорьева – человека, далеко не первого в организации… но, правда, и не последнего – спустя столько лет осталось две сотни тысяч убитых енотов и куча камней – то можешь попытаться рискнуть представить себе.

      – Не могу!

      – Миллионы! А то и миллиарды! Долларов, конечно.

      Мы все надолго замолчали. Я, несмотря на предостережение военврача, рискнул представить себе, сколько ж бабла можно заработать на торговле оружием на Черном континенте, оба собеседника выжидающе смотрели на меня.

      – Не томи уже, сынок, – не стерпел замполит. – Показывай.

      Я расстегнул куртку, чем не преминули воспользоваться оба "Стечкиных", вывалившись на пол с ужасающим грохотом. Поколебавшись с секунду, я снял с шеи планшетку и положил ее на стол.

      Хирург открыл сумку и достал из нее два предмета: толстую тетрадь и пухлый пакет.

      – Первым делом предлагаю посмотреть тетрадь, – предложил доктор.

      Мы с Тороповым с любопытством смотрели через его плечо. На первой странице было выведено каллиграфическим подчерком "Григорьев А.А.", а ниже – нарисованы перекрещенные серп и молот, обрамленные