Обнажая душу убийцы. Анна Фьюри

то, что натворил, то хотя найти общий язык со своей совестью.

      Как мы и договаривались заранее, я завязал ему глаза, довел за руку до машины, а повязку позволил снять только у границ Фиросса. Амир молча вышел и кивнул мне. Может я и хотел что-то ему сказать, но все слова оставил при себе.

      11 Глава

      Ния.

      Орус/Мотобаза.

      Соревнования.

      Проснувшись на удивление рано, в предвкушении сегодняшнего дня, чувствовала себя достаточно бодро, хотя и поспала совсем немного из-за очередного кошмара.

      Кроме комнаты, в которой мне было более-менее комфортно, все остальные стены в этом доме меня просто душили, и я старалась проводить в нем минимум времени, в основном чтобы поспать, принять душ и иногда выпить кофе, если, конечно, удавалось его сварить.

      Поэтому, быстро вскочив с кровати, сразу же стала собираться. Приняв прохладный душ и вернувшись в комнату, бросила взгляд на полки со всеми своими кубками, медалями и наградами за участие в гонках и соревнованиях.

      Дядя Юрэй всегда гордился моими достижениями, но для меня было важно само участие, а не груда железяк, собирающих пыль в комнате. Но все же убрать их в коробку и отправить куда-нибудь подальше рука не поднималась. Все эти кубки словно были обречены собирать множество пылинок в комнате, но также напоминали о победах и моих стремлениях к чему-то большему. Мне нравилось, что в этом виде спорта практически невозможно было нащупать предел и достичь абсолютно всех вершин. Развиваться и расти можно было бесконечно, пока билось сердце.

      Три этажа в огромном доме – это все же слишком для меня. Мне даже иногда казалось, что за свою жизнь, кроме своей спальни, кухни, ванной и гостиной, в остальных комнатах я не была никогда. Здесь было неуютно, всегда холодно и некомфортно.

      А во дворе, прямо на выезде возле ворот стоял небольшой домик, я называла его будкой, потому что в нем вечно сидела собака-боец Сиана, который вроде как должен был меня охранять, но по факту следил за каждым моим шагом. Во сколько уезжала, во сколько возвращалась, во что одевалась. Уверена, что каждую мельчайшую деталь тут же ему докладывали. Я вполне могла остаться с ночёвкой у Вариуса или Эммы с Ченом, но они должны были подтвердить сей факт главе или опять же его величайшей заносчивой Сиановой заднице.

      Я откинула взглядом единственную комнату, которая мне нравилась: на стене, возле большого белого напольного гримерного зеркала на колесиках, висели пара плакатов любимых рок-групп. Посередине комнаты обычная, ничем не выделяющаяся двуспальная кровать, накрытая уютным пледом молочного цвета с длинным пушистым искусственным ворсом, похожим на мех лисицы. Я постоянно мерзла и чего-чего, а теплых пледов в моей берлоге хватало. Эту комнату не тронули великие дизайнеры Сиана, и она для меня была самой уютной и комфортной из всех.

      Пара тумбочек и электро-гитара, которая уже давненько пылилась в углу из-за отсутствия у меня времени на ней играть, дополняли скромный интерьер. Гитара служила неким напоминаем о том, насколько безумно обожала всё, что было связано с музыкой. Единственное окно спальни почти всегда обрамляли тёмно-синие, почти черные