Род Эвата. Анна Петушкова

на, которые выходили на пустыри Таммории, виднелись молнии.

      Дарка Сонах сидела в большом пустом зале замка на любимом кресле отца и бездумно смотрела перед собой. Стоило лидеру замка пасть, как все жители крепости и земель тут же бросились бежать. Нет, Дара никого не останавливала. Она просто не понимала. Как такое могло произойти? Как Акмат Сонах, сильнейший из всех, кого она встречала, мог пасть в битве с нечистью? Молния осветила тёмный зал, когда она услышала лязг внутри и до боли родной голос.

      – Это вам не принадлежит, – говорил холодный голос старшего брата. Взгляд Дары ожил, она подняла глаза к дверному проёму, и только тогда слёзы подступили к её глазам.

      – Бросаете поместье, – вторил голос её сестры, – бросаете все вещи здесь. Все до последних трусов!

      Дара поднялась с кресла и вышла в коридор. Последние служащие замка не ушли раньше, поскольку пытались нагрести с собой добра и собрать все вещи. Вот их-то и остановили Рин с Акимом.

      Аким возвышался над слугой.

      – Господин, – говорил слуга, – неужели вы оставите эти вещи нежити?

      – Они так долго пытались сюда попасть, – жёстко говорила Рин с усмешкой в голосе, смотря прямо в глаза слуге, – заслужили больше вашего.

      Аким усмехнулся словам сестры и показал, чтобы люди выметались из их замка.

      – Аким, Рин! – Дара, которую всё же пробило на эмоции, в буквальном смысле слетела – так быстро она двинулась с лестницы и кинулась их обнимать. Слёзы потекли из глаз. – Он умер, он умер, – говорила девушка, которая только-только достигла восемнадцати лет. – Я думала, вы не придёте! Все ушли! Все! Даже похорон у него не было.

      – Мы пришли за тобой, – произнёс Аким и погладил свою сестру по голове, приобнимая её. Что Аким, что Рин были насквозь мокрые: они путешествовали до замка верхом на лошадях. – Иди в залу и подожди нас, мы переоденемся, – отстранил сестру брат, направляясь наверх в свои комнаты.

      Дарка вновь сидела, забравшись с ногами в любимое большое кресло отца в ожидании старших. Она успокоилась, и только красные глаза, нос и редкие всхлипы говорили о предыстеричном состоянии девушки.

      Первым вниз спустился Аким, прошёлся по залу, его мрачный взгляд задержался на сестре, которая сидела в кресле. Он подошёл к окну, выходящему на пустыри Таммории. Земли Нежити.

      Лидер пал, и больше ничто не защищало восточные границы страны. Разумеется, у Катами было достаточно сил, чтобы отбить натиск нежити, но замок они заведомо потеряли. Аким смотрел в окно. Лил столь сильный ливень, что ничего, кроме редких вспышек молний, видно не было. Их замок располагался на отвесной скале, у основания которой и начинались пустыри Таммории. Сколько бы сил их страна, Аталия, не бросала на уничтожение нежити, очистить пустыри не удавалось, и каждую ночь нежить вновь восставала.

      Рин мягкой походкой вошла в залу. Налила из графина в свой бокал воды и села на диван, закинув ногу на ногу. Она спокойным взглядом окинула их младшую сестру. Дарка была ясным магом и никогда не выходила за пределы замка. Их отец и мать воспитали и в без того светлом маге домашний цветочек, непригодный к жизни в мире, где правят тёмные.

      – Что же мы теперь будем делать? – спросила Дарка. Её голос прерывался редкими всхлипываниями.

      Аким встретился взглядом с Рин.

      – Мы должны покинуть замок сегодня, – произнёс он, сжал кулак на окне и отвернулся от взгляда Дары. Дарка не могла поверить, что он хотел бросить их родной дом. Вот только у Акима не было сил защитить владения семьи. Отец никогда не обучал сына и был против того, чтобы Аким учил боевую некромантию. Акимир и так пошёл учиться на некроманта в Академии Катами вопреки его воле, но был лишь на втором курсе и его сил не было достаточно.

      – Это год поступления в Академию для Дары, – произнесла задумчиво Рин, устремила взгляд в сторону и покачала головой. – В Катами нет никого, кто мог бы её обучить. Разве что сумасшедший старик пустырей, – мрачным голосом пошутила она.

      – Отец всегда хотел отправить Дару в столицу в главную Академию страны, – заметил Аким, оборачиваясь к сестре, – но отложил её поступление на следующий год.

      Рин молчала, глубоко погрузившись в свои мысли.

      – Вот только мы никого не знаем в столице, – прошептала Дарка. Она печально опустила глаза на колени и сильнее сжалась на кресле. Как он мог их оставить? После смерти матери отец полностью отдал все силы на борьбу с нежитью. Его здоровье подвело, и только любимый меч остался в память о нём.

      – Тамас из рода Фи, – вдруг произнёс Аким. Рин вновь встретилась взглядом с братом, медленно кивая.

      – Друг отца?

      – Он был одним из немногих, с кем отец поддерживал общение, – кивнул Аким.

      – И… – Дара приподняла голову к своим родным. – …он преподаватель в Академии Ашуры.

      Казалось, брат с сестрой совсем её не слышали, продолжая разговаривать друг с другом. Оба прониклись идеей.

      – Нам не нужна его полная поддержка, – говорила Рин. – Только чтобы он помог нам обустроиться на первое