Жизнь иных. Катерина Лав

Пропала нужда говорить, плакать или смеяться. Это все человеческие нужды. Я перестала им быть. Я поняла это за миг до того, как пышный букет с шорохом выскользнул из рук Кира и медленно рухнул в лужу алой крови. Кровь – которую пролил уже «бывший» человек.

      Кирилл

      Я не верил в происходящее. Картина, что предстала передо мной, казалась не реальной. Не обращая внимания на тела, я побежал к Соне. Она сидела на окровавленной земле, держа руку на голове погибшей девочки. Я звал ее, тряс за плечи, но она не реагировала. Ее взгляд был устремлен в никуда, тело не подвижно. Взяв Соню на руки, я унес ее в дом. Отнёс в ванную на втором этаже, раздел и усадил под душ. Выйдя в коридор, я тут же достал из кармана джинс мобильник и набрал номер Алина.

      Один гудок… Второй…

      – Кирилл? – голос Алина был встревожен.

      – Возвращайся!

      – В чем дело?

      На фоне его голоса я слышал звук работающего двигателя. Значит, он был еще в дороге.

      – Алин, все плохо… Ты должен вернуться!

      – Объясни толком, что произошло?

      – Я ненадолго отошел… А когда вернулся… Господи, Алин, я не учуял их… Я не знал что здесь будут люди…

      – Скоро буду.

      Убрав телефон, я вернулся в ванную. Соня сидела под душем, обхватив руками колени. Вода стекавшая с нее, окрашивалась в алый цвет. На лице было то же выражение что и ранее – смесь страха, горя, отчаянья и непонятного мне равнодушия. Равнодушие? К жизни? К себе или быть может ко мне?

      – Соня. Прошу. Скажи что-нибудь.

      Она молчала. А я совершенно не знал, что мне делать дальше. Я лишь понимал что все происходящее сейчас – моя вина. Только моя.