Из-за нас. Мери Ли

у меня есть еще парочка.

      Адам развернулся и пошел прочь. Через секунду я уже следовала за ним. Мы поднялись на второй этаж, он остановился возле двери в свою спальню и обернулся ко мне.

      – Сейчас я уеду, – сказал Адам.

      – А я?

      – А ты – нет.

      – А вдруг меня убьют, пока тебя не будет? – серьезно спросила я и помахала перед собой листом. – И у меня еще остались вопросы.

      Адам прикрыл глаза, и я поставила бы сто баксов на то, что он считал до десяти, чтобы не свернуть мне шею за чрезмерную назойливость. Я в жизни столько не разговаривала, но тут уж извините, не каждый день узнаешь, что человек – не единственное разумное существо на планете. Честно, сама не очень люблю людей, которые трещат без умолку, а тут, вуаля, я стала такой. Но кто бы на моем месте не интересовался? Адам открыл глаза, видимо закончил считать. Потом развернулся и зашел в комнату, а я пошла за ним.

      – Я в душ, ты со мной? – не оборачиваясь, спросил он.

      Признаться честно, после этого я просто сбежала из его комнаты и с бешено колотящимся сердцем заперлась в своей.

* * *

      Больше неловких моментов, флирта и приглашений в душ не было. Но я никогда не забуду то, что он рассказал мне в следующий наш разговор. Мы сидели вечером на кухне и снова ели ресторанную еду, и я тогда спросила, почему Лорел не может уйти от Бенджамина. Мне казалось, что это все упростило бы, но ответ Адама поверг меня в уныние.

      – По законам моров женщина – не полноправная личность, – напомнил он. – И так как много лет назад Бенджамин выбрал Лорел, она будет с ним до последнего своего вздоха. Если же она решит сбежать, то ее убьют, а имя ее рода надолго покроется позором. Женщины в том мире – рабы. Рабы, которые не имеют права на чувства и собственное мнение.

      Я вспомнила изможденное худое лицо, и мне стало ее искренне жаль. Каково это, не иметь возможности распоряжаться своей жизнью? Следовать чужой воле, а не зову своего сердца?

      – Она больна? – спросила я. – Она выглядела уставшей и нездоровой. Может, мы можем ей с этим помочь? Лекарства, врачи.

      Адам отрицательно покачал головой:

      – Моры не болеют, но Лорел не подпитывалась с момента, когда родила меня. Бенджамин не позволяет ей.

      – И он имеет на это право? – спросила я, уже заранее зная ответ.

      – И не только на это, – с неподдельной грустью сказал Адам.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Это не важно.

      Я поняла, что он не хочет разговаривать об этом, и замолчала. Никогда не любила давить на больные мозоли. У каждого из нас есть слабое место, которое мы прячем от мира, оберегаем и заботимся о том, чтобы никто не знал о его существовании.

      Мы сидели за небольшим столом и вполне обыденно пили кофе. Со стороны мы выглядели как давние знакомые, которые обсуждали нечто важное для них двоих. Но мы знали друг друга всего несколько дней, а знакомство началось с прыжка из багажника. Это было в другой жизни, в той, где я не подозревала о существовании моров.

      В каком-то смысле мне было комфортно с Адамом. Но когда я вспоминала о том, что он может просто убить меня после того, как я дам показания в Совете,