За закрытой дверью. Людмила Владимировна Якуба

почувствовала, как внутри все оборвалось. Комната, ставшая такой привычной и уютной, вдруг показалась чужой и холодной. Даже любимый запах лаванды теперь казался приторным.

      «Где он отрыл такого помощника, кофе варить не умеет,» – раздраженно подумала она, делая глоток предложенного напитка. Безвкусная бурда и близко не напоминала тот идеальный американо, который всегда готовил Андрей Павлович.

      Молодой человек что-то говорил о продолжении работы, о важности регулярности сессий, но Марина едва его слушала. В голове крутился водоворот мыслей: «Почему он не предупредил? Заболел? Или просто решил отдохнуть? С семьей, наверное… с женой…»

      Последняя мысль отозвалась неожиданной болью где-то под ребрами. Марина поймала себя на абсурдном желании позвонить Андрею Павловичу, просто убедиться, что с ним все в порядке.

      – Простите, мне нужно идти, – прервала она монолог ассистента на полуслове. – Возникли срочные дела.

      Выйдя из здания, она не сразу поняла, куда идти. Запланированного времени до вечера было еще много – последнее время она освобождала целый день после терапии, чтобы осмыслить сессию. А теперь что с этим временем делать?

      Ноги сами понесли её в сторону Патриарших. Там, в любимой кофейне, она часто сидела после встреч с Андреем Павловичем, перебирая в памяти каждое его слово, каждый жест.

      – Латте с миндальным молоком? – улыбнулась знакомая бариста.

      – Двойной эспрессо, – отрезала Марина, чувствуя, как накатывает головная боль.

      Устроившись у окна, она достала телефон. Палец завис над номером Григория. Внезапно захотелось услышать его голос, такой знакомый и надежный. Но что она ему скажет? Что расстроена отменой встречи с психотерапевтом?

      За окном падал снег, превращая московскую слякоть в сказочное полотно. Марина смотрела, как снежинки кружатся в свете фонарей, и думала о том, как один человек может стать таким важным в твоей жизни. И почему его отсутствие вызывает такую пустоту внутри.

      Телефон тихо завибрировал – сообщение от секретарши: «Марина Сергеевна, инвесторы очень настаивают на встрече. Может, перенесем на завтра?»

      – Нет, – быстро набрала она, – я буду через полчаса!

      Работа. Единственное, что всегда помогало ей справляться с эмоциями. Может быть, это и есть тот самый перфекционизм, о котором говорил Андрей Павлович, но сейчас ей нужна была эта привычная опора.

      Допив остывший кофе, Марина решительно встала. В конце концов, она действительно взрослая женщина. У неё есть работа, муж, своя жизнь. И одна отмененная встреча не должна выбивать её из колеи.

      Но где-то глубоко внутри противный голосок шептал: «До следующей сессии целая неделя…»

      ***

      Андрей Павлович сидел на больничной койке, глядя в окно. Боль в желудке немного утихла после капельницы, но тревога не отпускала. Не за себя – за клиентов, особенно за Марину. Он знал, как важна для неё стабильность, как тяжело она переживает любые изменения.

      Телефон лежал на тумбочке. Можно