Проклятие коллекционера. Иван Плахов

друг.

      – Друг – это же не муж. Это категория постоянная, а не переменная. Друзей не бросают, их только находят, чтобы с ними оставаться навсегда.

      ***

      Андрей Жук уже несколько раз пытался, хотя не так решительно, как теперь, наводить Охальцева на обсуждение вопроса о врагах Милютина и каждый раз сталкивался с нежеланием обсуждать эту болезненную для Охальцева тему. Наконец, после второго графина коньяка и уничтоженного блюда бутербродов с красной икрой, у Охальцева развязался язык.

      – Что ты знаешь, детектив, о художниках?

      – Если ты какой-нибудь Пикассо, то продаёшь картины за бешеные деньги и живёшь припеваючи. А если никому не известен, то влачить жалкое существование, рассчитывая лишь на то, что после смерти твои картины будут по-настоящему оценены и принесут тебе славу. Как это случилось с Модельяни.

      – Ну, тогда ты уже знаешь, что талант в искусстве ничего сам по себе не значит, а значит лишь тот, кто продаёт этот самый талант тому, кто его готов купить. Вот такой человек и творит искусство, назначая ему цену. Милютин был из числа таких людей. Поэтому и сделал себе состояние, правда врагов нажил немереное количество. Все, кого он продавал, считали, что он их обирал, а он их работам создавал отличный провенанс, пристраивая знакомым нуворишам за огромные деньги. А это дорогого стоит. Знаешь, почему?– Андрей красноречиво промолчал и Охальцев продолжил,– Если твоя работа есть в коллекции миллионера А, то тогда твою работу купит и миллионер Б, потому-что это является знаком её качества. Значит, её оценили или, как велеречиво говорили древние, ты взвешен на весах судьбы и найден достаточно ценным, чтобы быть включенным в круговорот бабла в природе. Мина, мина, шекель и полмины равняются одному таланту. Проблема только в том, что когда ты продаёшь работы живого художника, то ты не застрахован от его непредсказуемых поступков.