Позади вас – море. Сьюзан Даррадж

комнату войти, как все начинали хохотать, и который из них двоих должен был остаться жить. Если уж раку нужно было кого-то забрать, пусть бы забрал его, а не Майкла.

      Вот почему сейчас мистер Аммар, не удержавшись, ответил сыну:

      – Тогда ты должен был почтить ее память.

      – Хватит, бабá, – резко бросил Раед.

      – Ты не уважаешь ее память. Сам не понимаю, почему я сюда пришел.

      – Валид, – вмешалась Надия.

      – Я всем вам говорю, – крикнул он по-арабски, – сам не понимаю, зачем я сюда пришел. Мне на этой свадьбе делать нечего.

      Несколько человек попытались его успокоить. Подбежал старший сын Деметрий, тот, что всегда улыбался и флиртовал с женщинами. Дочь Ламия стояла молча, как всегда, а тут вдруг отошла, наверно смутилась. Вечно она от всего смущалась.

      – Дядя Валид, – крикнул вдруг кто-то. А, это племянник Маркус, который с недавних пор с ними почти не разговаривает. – Дядя, давай-ка где-нибудь в другом месте.

      – А ты чего вечно командуешь?

      Маркус посмотрел на него с яростью, словно уже готов был схватить за грудки и отшвырнуть в сторону. А у него получилось бы, вот же зверюга, выше Раеда вымахал, шире в плечах и мускулистее.

      – Сейчас не время.

      – Мы, наверно, радоваться должны, что ты вообще пришел, – заорал мистер Аммар. – Счастье-то какое!

      – Даю первое предупреждение.

      – Что-что? Первое предупреждение? Насчет чего?

      – Да хватит вам, – попытался растащить их Деметрий. – Пожалуйста! Это свадьба моего брата.

      Раед шепнул что-то своей феечке, та повисла на руке отца, словно ее тощие ноги подломились, и куда-то с ним кинулась. К столу, оказывается, схватила кошку и обняла ее, словно та должна была ее утешить.

      Раед взял мистера Аммара за руку и сердито шепнул по-арабски:

      – Ты что, пьян?

      – Ага. Так же, как Петр во время Тайной вечери. – Мистер Аммар обернулся к тестю сына и заорал: – Петр, слышал? Не Мухаммед, а Петр!

      – Дядя, ты всех ставишь в неловкое положение, – закатил глаза Маркус.

      Мистер Аммар разъярился. Он столько сделал для этого скота, когда у него мать умерла, а тот теперь смеет его учить?

      – Рот открыл, да? Может, ты злишься на нас за то, что мы с твоей сестрой не разговариваем? Так?

      Маркус вдруг притих.

      – А знаешь что? С ней никто не разговаривает. – Вот так вот. Что племяша на это скажет? – Да и с чего бы? Мы тут ее не ждем. Пусть дальше тусуется со своим парнем… – Он шагнул к Маркусу ближе.

      И тот вдруг ударил его в живот, резко и больно, будто прикладом винтовки. Жена потом сказала, хоть лицо пожалел. Гости заверещали, а мистер Аммар задохнулся – и от боли, что расцвела в животе, и от осознания, что Маркус надрал ему зад. Деметрий и Раед заорали Маркусу: «Убирайся!» Мистер Аммар, лежа на полу, видел, как его широкая спина мелькала в толпе, удаляясь в сторону выхода. Одни пытались поднять его, другие испуганно пищали, как цыплята.

      – Почему тот здоровый парень ударил отца невесты?

      – Может, полицию вызвать?

      – Не