Память бережно храним. Группа авторов

собрания командного состава. Дисциплина в армии подтягивалась. Учения и учёба проводились приближенными к боевым условиям. Для тех, кто не хотел быть по-настоящему верным присяге, нарушая уставы «мелочами», были учреждены дисциплинарные взыскания, сроки которых не засчитывались в действительную службу для рядовых и сержантского состава. Командиры и начальствующий состав за проступки подвергались домашним арестам, не говоря о судах командирской чести (впоследствии офицерской чести). Независимо от звания, как младший старшему, так и старший младшему, должны четко отдавать честь в знак приветствия. Несмотря на адские морозы или ненастные дни на юге, или зной песков в Средней Азии, занятия проводились строго по расписанию и без изменений.

      На стенах казарм и штабов появились цветные репродукции о забытых историей русских полководцах, с эполетами, маршальскими звёздами и знаками высоких отличий.

      Тогда был по-настоящему проведён в армии артикул Суворова.

      – Больше пота в строю, меньше крови в бою…

      Красная Армия быстро набирала боеспособность. Её кадровый состав, по-настоящему посвятивший свою жизнь военному делу, приветствовал начинание Тимошенко, ибо в этом видел только огромную пользу.

      Так, жена командира, и даже невеста, будущая Курцева, должна получить оценку от командования полка, а сегодня предварительно от начальника штаба.

      – Имеет высшее образование, Преподаватель в школе. Из простых рабочих. Отец её отличный столяр. Мать – домохозяйка. Знаю её с детства, – рассказывает, вернее, представляет Клаву Курцев.

      – Комсомолка?

      – Да!

      Начальник штаба, удовлетворённо посмотрев на друзей, наскоро пишет на листке, вырванном из блокнота, подаёт Курцеву.

      – Обратитесь к интенданту второго ранга товарищу Заблоцкому Вы свободны. Желаю всех благ, – улыбнулся он уже добродушно.

      Интенданта, заместителя командира полка по тылу, уламывали втроём: командир батальона капитан Мазаев, Курцев и Кожанов; наконец, и он уговорён. Документы получены.

      Когда тронулся поезд Львов – Москва, Курцев, радостный и возбужденный, воскликнул, обращаясь к Кожанову:

      – Спасибо, Алексей! Теперь ты мой сват и брат: только сейчас, как мы вошли в вагон, я поверил, что всё сбывается.

      В Москве, куда приехали ночью наши друзья, они договорились: если Борис и Клава поженятся, то возвращаться будут вместе, встречу назначили в Москве, в ресторане «Метрополь».

      – А если нет? – всё еще не веря в свои силы, спросил Курцев.

      – Всё равно. Спишемся и встретимся здесь. Найдём тебе настоящую боевую подругу, – жмёт ему руку Кожанов, – но я надеюсь на полный успех.

      Курцев уехал в Неклюдово, Кожанов в Оренбург. Через месяц оба вернулись, как договорились, с женами.

      2

      Недавний смотр был особенно строг, проверена боевая техника до последнего винтика. В спешке, как мы знаем, допускается много ошибок. Утешало, что боевые стрельбы прошли успешно в батальоне Мазаева. Последующие