Седьмая Луна 11: Катаклизм. Андрей Коробов

знала, что делала бы со своей свободой. Флэй подозревал, ничего особенного. Ничего великого. Ничего такого, что выходило бы за рамки прозаичного, примитивного сознания среднего индивида.

      Телохранитель видел силу как ограждающую оболочку, способ добиться успеха в эскапизме. Он бережно относился к жизни других, покуда видел это возможным. И что тогда, что сейчас – он бы сделал всё, лишь бы избежать кровопролития.

      Действительно, Флэй и Бенеке не такие уж и разные оказались на поверку. Отличия составляли едва уловимый минимум.

      – Спорить не стану, – отозвался он спустя шагов десять. – Всему своё время, Ингрид, пойми. Богиня Крови с тобой воссоединится, так или иначе. Не об этом надо нам сейчас думать. Уходить нужно от побоища, а не увязать в нём еще глубже, как в болоте.

      – Ты прав, Альдред, – смиренно отозвалась Ингрид, будто послушный, преданный щеночек. – Прости. Видимо, я… видимо, я просто слишком забегаю вперёд.

      – Просто не торопись, – мягко наставлял Флэй, проявляя себя как старший брат. – Запомни только вот, что: Вознесения бояться не стоит. Да, в твоём случае оно наверняка будет жутким, и всё же. Во-вторых, чуда не произойдет в мгновение ока. И в-третьих, перемены в сновидениях – это обычное явление. У меня также.

      – Какие такие сновидения? – нахмурилась Ингрид.

      Маленькая Бештия осталась далеко позади. Окольными путями, куда группе Вальдеса не дали пройти орды зараженных, Альдред и Ингрид стали спускаться к окраинам саргузских самостроев.

      Трущобы в преддверии рассвета выглядели особенно жутко.

      Брусчатку сменил размытый грунт: почвы захлёбывались водой, напоминая по консистенции бурлящую, пастообразную кашу.

      Обувь увязала в земле. Да и просто делать каждый новый шаг доставляло редкое отвращение. Создавалось такое впечатление, будто стало только хуже с прошлой пробежки до самостроев. Затяжной тропический ливень менял сам ландшафт местности, влек за собой сель. Кости поеденных бедняков скрыл слой свежей грязи. Но беглецы знали прекрасно: следы сытной жатвы никуда не делись.

      – Хм. – Флэй помолчал немного, прежде чем отделить зерна от плевел. – Особенные. Когда спишь или теряешь сознание, тебя отбрасывает в твоё место силы. Туда, где ты остаешься наедине со своим небожителем. У меня это может быть одно, а у тебя – совсем другое.

      – Ого! – восхищенно отозвалась Ингрид. Лицо её засияло, даже несмотря на тяжесть их передвижения к подножию гор. – Место силы, значит? Это любопытно. А какое у тебя? Расскажешь? Или это большой секрет?

      – Если бы! – усмехнулся Альдред, вытягивая ботинок из грязи. С коркой земли на носке и подошвой, потерявшейся из виду, обувь уже не выглядела так шикарно. Самые обыкновенные мокроступы. – Секрета здесь нет. Заполярье летом.

      Напоминая восторженную маленькую девочку, Ингрид попросила описать. Флэй улыбнулся снисходительно. Ужасы вокруг затирались, обтекая их, словно бурный ручей – выступившую из-под воды скалу. Он чувствовал умиротворение от таких бесед. Поэтому описал – в мельчайших подробностях.