Мальчик и революция. Одиссея Александра Винтера. Артем Рудницкий

«повидать свет», а к родственникам. Его родной дядя Наум Михайлович, брат отца, эмигрировал туда в начале гражданской войны.

      К сожалению, не удалось выяснить, чем именно занимался на чужбине Наум Михайлович, но там он разбогател, женился и, в общем, неплохо устроился. Об этом мне рассказывали мать и бабушка. И в документах ФСБ есть упоминание: «в 1924-1926 гг. Александр Кесельман проживал по приглашению родственников в Мексике, где работал шофером».

      А то, что в автобиографии, а также в анкетах и в дневнике о существовании мексиканских родственников умалчивалось, понятно. Чем ближе подступал Большой террор, тем опаснее было признавать наличие родственных (и любых иных) связей за пределами Советского Союза.

      Середина 1920-х годов считалась относительно либеральным временем – разгар НЭПа, возрождение частной собственности… Но даже тогда попытка покинуть СССР для обыкновенных смертных могла иметь неприятные последствия, привести к аресту, ссылке или отправке в лагерь.

      Вот случай, который относится как раз к тому периоду. У атташе японского посольства в Москве Миуры была учительница русского языка, по всей видимости, милая барышня, с которой атташе сблизился и, получив назначение в Китай (в консульство в Мукдене), не захотел расставаться с девушкой. Учительница подала заявление на загранпаспорт, и ее тут же арестовали. Знакомство с дипломатом не помогло, а может, и усугубило ее положение.

      Даже много позже, в 1960-е – 1980-е годы, когда внутриполитический климат смягчился, из страны в подавляющем большинстве случаев (если речь не шла о дипломатах и других командированных) выпускали лишь для поездок в формате «группового туризма», после собеседования в районном комитете партии. Точнее, нескольких собеседований. Самое ответственное из них проводила комиссия старых большевиков, которые рассматривали туристические вояжи за границу как опасную блажь и давали согласие, замучив кандидата в загрантуристы вопросами по истории партии и революционного движения.

      Поэтому, возвращаясь к отъезду новоявленного мексиканца, трудно не прийти к весьма логичному выводу: заграничный паспорт он наверняка получил по протекции. Сработали старые чекистские связи, возможно, еще и сестра похлопотала через своих знакомых, того же Дмитрия Медведева.

      Деньги на поездку удалось скопить или одолжить, путешествие через океан стоило недешево, хотя бы и в третьем классе. Впрочем, информацией о том, каким классом путешествовал Александр Кесельман, мы не располагаем. Билет покупался на рубли, это понятно, но неясно, где пассажир раздобыл валюту, хотя бы на первое время пребывания в чужой стране. Приобрел доллары на черном рынке? Вполне допустимо, согласимся с таким вариантом. Одесса, портовый город, с черным рынком никогда не расставалась.

      Но почему все-таки бывший красный кавалерист и чекист решил уехать из социалистического рая? Похоже, у романтического и творчески настроенного молодого человека зародились сомнения в советских идеалах, особенно после работы в одесской губчека. Такое могло