Воспоминания. От крепостного права до большевиков. Николай Егорович Врангель

себе. И службу Н.Е. Врангель выбирает не так, как выбирало поколение брата, – он не ищет «прогрессивного» губернатора, который пытается сделать что-то полезное. Он просит совета у брата, губернатора Плоцкой губернии, в итоге попадает на службу чиновником для особых поручений в Калишскую губернию и оказывается с психологической точки зрения в самом трудном, а для чиновника, начинающего служить и желающего приносить пользу, самом безнадежном в стране месте, в Царстве Польском. В Калише Н.Е. Врангель прослужил около года.

      Место его второй службы – Вильно, где при новом генерал-губернаторе А.Л. Потапове несколько молодых людей под руководством Дохтурова надеялись противодействовать правительственным решениям, направленным на насильственную русификацию края. Дохтуров уговаривает Н.Е. Врангеля остаться в Вильно, и его зачисляют на службу вне штата, т.е. без содержания. Он, наконец, оказывается среди людей «своих» и занятых полезным делом, из которого, разумеется, выйти ничего не могло и не вышло. Потапов инициативу своих служащих отстоять не смог. Н.Е. Врангель в возможности приносить пользу на гражданской службе разочаровался окончательно и службу бросил (ни честолюбия, ни выдержки, ни упорства, ни нужды). После попыток пойти по стопам старших братьев он поступил на военную службу, но и ее оставил, подумывал о дипломатической, но не стал даже пробовать и в конце концов свою судьбу устроил по-онегински. Наличие средств для жизни и отсутствие определенных внятных интересов этому способствовали. Он живет в Петербурге, ездит в гости, занимается коллекционированием картин и старинной мебели, читает книги по искусству, играет – на рулетке в Эмсе, в карты – в Красном Селе, часто ездит в Европу, в Петербурге посещает маскарады, пишет и сжигает рукописи в камине своей квартиры, принимается за новые труды, забрасывает их – и такая жизнь ему приедается.

      Похоже, именно в это время Николай Егорович начинает осознавать, что ни имя само по себе, ни наличие средств положения в обществе не обеспечивают. Признавшись себе, что без цели и труда жизнь невыносима, Н.Е. Врангель начинает искать выход из экзистенциального тупика. О возвращении на гражданскую службу он не помышляет. Других поведенческих моделей в семье нет, и поэтому он, как неоднократно называет это в своих «Воспоминаниях», добровольно запрягает себя в ярмо. На самом деле он следует по стопам отца: приобретает в Харьковской губернии лесной участок, переезжает туда и начинает заниматься рубкой и продажей леса. Физически он живет тяжелой жизнью лесоруба, духовно – наблюдением за тем, как выпрямляется его натура. Но это не окончательно выбранная дорога в жизни, спустя некоторое время он явно начинает тяготиться изнуряющим трудом и – как избавление – заболевает. Болеет он долго и тяжело, а когда выздоравливает, продает поместье и уезжает служить мировым судьей в город Ново-Александровск Ковенской губернии.

      Рубя лес, он гордится тем, что в состоянии выдержать грубую и непривычную для него жизнь. Будучи мировым судьей,