По стопам богов. Долина вечности. Руслан Александрович Локтев

их услышат. Аха также был настороже, его реакция не раз спасала отряд. Словно живой щит, он первым отражал натиск врага, иногда так яростно, что демоны бежали в страхе. Сентимат знала, что за ним она как за каменной стеной.

      Присутствие воинов Джедефхора тоже прибавляло смелости, только жрец Амона не внушал доверия. Впервые Небамон изъявил желание помогать. Обычно он проявлял враждебное отношение к Анху. Это можно было объяснить тем, что сила мальчика воспринималась как плевок в лицо слуге богов, который хоть и посвятил им всю жизнь, не обладает даже частичкой такой силы. Сентимат было бы в радость узнать, что один из самых влиятельных жрецов Амона признаёт её сына, но не мог же Небамон так быстро изменить своё мнение? Его поступок казался безрассудным и подозрительным, однако именно он помог больше, чем кто-либо.

      Оказавшись у зарослей колючего кустарника в получасе пути от лагеря, Кашта совершенно растерялся. В том месте будто прошёл огромный себа. Частично кустарник был сломан, папоротники вырваны с корнями, следы путались. В этот момент Небамон словно почувствовал, куда нужно идти, и указал правильное направление. Через несколько минут отряд вышел к берегу озера. На галечном пляже Сентимат увидела своего маленького сына.

      – Анху! – она бросилась к нему, но не успела обнять и схватилась за сердце.

      Рядом с мальчиком, на камнях, распластался Камес. Казалось, он не дышал. На лице мужчины запеклось кровавое пятно.

      – Что случилось? – словно соколица, бросилась к мужу Сентимат. Нащупала пульс. Перевела взгляд на сына.

      Мальчик ничего не ответил. По его лицу катились слёзы. Его сердце сжималось от боли, зубы стучали, не давая вырваться из уст словам.

      – Посмотри на меня, Анху, ты ранен? – Сентимат взяла сына за плечи. – Скажи что-нибудь!

      Мальчик только всхлипывал и тихонько постанывал. Его лицо покрывали тонкие порезы, руки были в крови. В этот момент подоспели остальные. Аха ринулся к Камесу, приложил ухо к груди.

      – Дайте сюда воды, мази и бинты! – скомандовал он.

      – Что случилось, Анху?– прошептала Сентимат и прижала сына к груди.

      Небамон в этот момент склонился над Камесом. Он увидел рядом с мужчиной окровавленную ткань, в которую были сложены гладкие камни. Жрец перевел взгляд на Джедефхора, который недовольно сжал губы, и поднял свёрток с камнями.

      – Я знаю, что здесь произошло, – стараясь держать себя невозмутимо, сказал Небамон. – Это ведь от твоего передника, Анху?

      Мальчик заплакал сильнее. Сентимат обернулась и увидела, что держал в руке жрец. Аха застыл. Он заметил самодельное орудие, как только подбежал к Камесу.

      – Это сделал ты, Анху? – спросил Небамон. – Ты ударил отца?

      – Д-да, – всхлипнул мальчик.

      – Теперь мне понятно, о какой опасности предупреждал Амон, – окинул взглядом воинов жрец. – Мальчика следует взять под стражу. Он перестал контролировать духа, и вот результат.

      – Дух здесь не причём! – Анху резко вскочил на ноги и увидел, как воины Джедефхора приготовились достать оружие.

      Аха