История каннибализма и человеческих жертвоприношений. Лев Каневский

Более раздробленные, дружелюбные бразильские племена пользовались у них совершенно иным отношением. Монтень долго разговаривал с тремя тупинамба в Руане. В своем очерке «О каннибалах» он использовал все достоинства тупинамба, чтобы подвергнуть язвительной критике французское общество. Во Франции вскоре начался настоящий культ бразильских индейцев тупинамба. В 1550 году возле Руана в честь визита в город французского короля Генриха II и его супруги Екатерины Медичи на лугу даже были устроены искусственные джунгли для привезенных из далекой Бразилии дикарей вместе с диковинными попугаями и обезьянами. В празднествах принимали участие три сотни обнаженных дикарей.

      Руан. 1853 год. Гюстав Флобер может считать 26 декабря вполне удачным днем – он побывал у своего врача, парикмахера, посетил любовницу, своего приятеля Луи Буйе и, конечно, «дикарей». Но эти – далеко не те, которых привозили сюда триста лет назад. Все тупинамба за последние десятилетия были почти поголовно уничтожены, и теперь вместо них демонстрировались кафры из Южной Африки, туземцы со свирепыми нравами. Капитализм, по-видимому, дал знать о себе и там. Теперь это не были пропитанные духом свободы собеседники, которых удостоил своим вниманием сам король Франции, а лишь жалкая кучка волосатых животных, издающих нечленораздельные крики, сгрудившихся, словно обезьяны, возле горшка с жарким. Они и не помышляли о встрече с представителями местного светского общества. Спектакль теперь предназначался для простых работяг или для романтиков – любителей экзотики. Монтень разглядел в бразильских туземцах благородство и рыцарство. Флобер увидел в них лишь толпу «примитивных» людей, один только внешний вид которых внушал ему почти священный ужас. «Мне казалось, я вижу первых людей на земле. Они все еще прыгали вместе с жабами, ползали вместе с крокодилами». Ни о каком разумном диалоге с ними и мечтать не приходилось. Так как у кафров нет даже рудиментарной политической организации, то все общение с ними ограничивалось лишь поблескиванием глаз и странными телодвижениями. Диалог, который когда-то у Монтеня был философским, сейчас превратился в шутовское подмигивание.

      И Монтень, и Флобер говорят о трудностях, которые они испытывали при общении с туземцами. Монтень клянет своего переводчика, упрекая его в тупости, которая помешала ему как следует пообщаться с бразильцами-каннибалами. У Флобера то же самое, только по другой причине. Говорить-то с ними, в общем, не о чем. Как изменились туземцы за последние два века! Монтень обожал своих бразильцев, даже пригласил нескольких каннибалов к себе домой, где угощал их чаем. Флобер же не имел подобного желания, кроме какого-то смутного сексуального влечения к их странным женщинам. Да, за это время произошло столько событий, которые сильно испортили отношения Запада с туземцами. И личность самого дикаря стала совершенно иной. Уже нет прежнего бразильца со смуглой кожей, свободного человека в свободной меновой экономике. Теперь ему на смену пришел чернокожий