Млечный путь. Вера Вильнер

это моя соседка с четвёртого этажа. У нас довольно дружеские отношения, и она меня всегда выручает, если я уезжаю. У неё ключ от моей квартиры, она кормит Семёныча два раза в день и чистит его туалет.

      Дома я быстро пихаю в спортивную сумку необходимые мне вещи – самый минимум, потом доедаю вчерашний салат, бутерброды с ветчиной и пью чай с остатками торта. Но в холодильнике ещё винегрет, шпроты, мясо с гарниром и творог. Опять кнопка «3».

      – Рита, умоляю, выгреби всё из моего холодильника и употреби, пожалуйста. Ну да, ну да, ну я же не могу по заказу съесть всё. Ладно, в общем, ты меня поняла. Целую!

      А вот и курьер Петя. Привёз мой билет на самолёт.

      – Жанна Борисовна, если Вы уже готовы, могу вас подбросить в аэропорт, я на машине.

      – Петруша, ты просто лапочка! Конечно, я готова.

      Петя очень хороший мальчик. Ему двадцать лет, он учится на платном отделении и подрабатывает курьером. Родители его, насколько я знаю, состоятельные люди, во всяком случае, машину ему купили на восемнадцатилетие. Но Петя зарабатывает и на своё обучение, и на личные расходы, пользуясь как раз этой самой машиной. Очень хороший мальчик – вежливый, ответственный, скромный, умный. Просто кладезь добродетели. Какие счастливые родители!

      Я, правда, тоже счастливая мама. Верочка всегда хорошо училась и в школе, и в музыкалке, ещё художественной гимнастикой занималась. В институт поступила легко и без всяких протекций, почти не грубила, друзей и подруг имела очень приличных. Она жизнерадостна, смешлива и неконфликтна. Характер спокойный. С ней всё было здорово, она почти никогда не создавала мне проблем. Вот только это неожиданное замужество…

      Она пришла как-то вечером домой какая-то вся странно собранная и даже напряжённая. Тряхнула чёлкой и сказала: – Мама, познакомься, это Роберт. Он заканчивает университет, мы скоро поженимся и уедем жить в Сан-Франциско. Там его родители. Из-за дверного проёма в коридор вплыл высокий обаятельный мулат. Он улыбался и держал мою дочь за руку. Сначала я подумала, что это первоапрельская шутка (было как раз 1 апреля), но я быстро поняла, что никто не шутит, это всё правда, и что мне теперь делать, я не знала.

      У меня было три варианта поведения. Первый: «Как я рада. Будьте счастливы, благословляю». И дальше приступать к практическим вопросам – свадьба, отъезд, где будут жить, что делать с институтом и т. д.

      Второй: «Ни за что! Через мой труп! Ты с ума сошла! В чужую страну, где у тебя никого нет! В чужую семью! Бросаешь институт! Бросаешь меня, которая тебя растила, кормила, учила! И ради кого! Ради этого? Ты его совсем не знаешь! Ты – сумасшедшая дура! Подумай головой. И вообще, ты ещё слишком молода для любого замужества, тем более для такого!» Потом слёзы, вопли, сопли, упрёки и т. д.

      И третий вариант. Ничего пока не высказывать. Поговорить, разузнать, наладить контакт, потянуть время, а там, может быть, аккуратно отговорить. Я выбрала третий вариант. Старалась держать себя в руках, ведь всё ещё можно изменить. Я накрыла ужин. Даже улыбалась. Говорила на светские темы, только иногда задавала вопросы, чтобы не набрасываться сразу.