Последнее расследование детектива Моро. Илья Чистяков

душу наизнанку, после чего ты обращаешься к выпивке.

      Количество ошибок, сделанных в прошлом, прямо пропорционально выпиваемому в отпуске алкоголю, не так ли, старина Массачусетс? Ты спрашиваешь, смог бы я выпить море? Знаешь, что, дружище, наверное, я уже его выпил.

      – Нужно завязывать, Генри. Иначе эта зараза тебя сожрёт, – с сожалением сказал мне однажды Джори, когда я признался ему в том, что меня постоянно мучает один и тот же кошмар.

      – Каждую ночь я вижу мужчину. Лица его невозможно разобрать, он всегда стоит и что-то записывает. Смотрит на меня и записывает в свою тетрадь. Казалось бы, что тут такого, да? – кажется, было раннее утро, и я ещё находился под впечатлением ото сна, поэтому говорил сумбурно, сбивчиво и возбуждённо. – Но это жутко. Я не понимаю, что происходит там, во сне. Иногда он стоит в переполненном людьми баре и смотрит на меня, иногда я встречаю его в гостиной чужого дома, а ещё он может стоять на улице и заглядывать ко мне в окно. В иной раз он разворачивает ко мне свою тетрадь с записями, указывая на что-то. Он хочет, чтобы я прочитал, понимаешь! Но я всегда просыпаюсь в этот момент. Всегда. Смешно, да? Наверное, но всё же это такое неприятно дерьмо, Джори, – безнадёжно признался я.

      Бросил ли я пить? Конечно, нет. Будучи регулярным посетителем спикизи и всех подпольных заведений, где можно раздобыть спиртное, примерно, с месяц назад в руки мне попалась бутылочка нового вина, которое я ни разу до этого не видел и к которому из-за его уникального вкуса и доставляемых ощущений тут же пристрастился и начал регулярно покупать. Это был «Ллойгор», батарея пустых снарядов которого на полу моего кабинета красноречивее всего остального расскажет о моём пристрастии к нему.

      Поэтому, поставив точку в деле семьи Итонов и обзаведясь свободным временем, я решил-таки утолить свой интерес касаемо обнаруженных вчера непереводимых загадочных символов на оборотной стороне этикетки, и направился в университет, где рассчитывал получить перевод оставшихся неизвестными мне слов и, может быть, любой другой вспомогательный культурологический комментарий об их происхождении.

      Скорее всего, я бы даже не вспомнил о своей давешней находке, если бы не один беспокоивший меня факт: мне не давало покоя это неуместное «сдохни» на бутылке с жидкостью, которая распространяется с целью употребления и приёма внутрь. Какой вменяемый производитель товара станет наносить подобное пусть и почти незаметное слово, явно не способствующее повышению популярности и росту продаж, на свою продукцию? В этом нет смысла. Промелькнула мысль, что к этому могли приложить руку сторонники сухого закона, однако я отмёл это предположение, поскольку такой метод борьбы с распространением спиртного показался мне чересчур изощрённым. Может быть, смысл кроется в остальных фразах, и в контексте это самое «сдохни» будет звучать как-то более уместно?

      Одним словом, случай вырисовывался занятный и довольно странный, поэтому я решил прояснить