Лиделиум. Наследие Десяти. Рия Райд

предпочитаю «Алик» и на «ты», – пожал он плечами, – но против благородия ничего не имею. Поэтому если очень захочется, можешь обращаться ко мне «Твое благородие». Думаю, этого будет вполне достаточно, чтобы удовлетворить мое дворянское эго.

      – И твое благородие от этого не пострадает?

      – Я прячусь в лесах, отсиживаюсь в бомбоубежищах и вот уже несколько лет волочу жалкое существование вдали от цивилизации, – задумчиво протянул парень, загибая пальцы. – Боюсь, снобизм – это все, что осталось от моего благородия.

      Не в силах сдержать улыбку, я посмотрела на юношу и встретилась с его дружеским взглядом. Знакомство с Аликом Хейзером однозначно можно было назвать приятным.

      – Идем? – Махнув рукой в сторону выхода, он пригласил меня за собой. – Ты, наверное, страшно устала? Здесь уже ночь, я провожу тебя. Да, и лучше прихвати это с собой. – Стащив плед с сиденья напротив, Алик ловко подкинул его мне. – Вечерами тут подмораживает.

      Как я и полагала, палата с боксами находилась глубоко под землей. Прежде чем выйти на воздух, мы минули не менее восьми этажей, и, оказавшись на улице, я невольно поежилась от ледяного ветра, лучше укутываясь в плед. Алик Хейзер был прав – на базе была уже глубокая ночь и, если бы не тусклое уличное освещение, из-за густого тумана вряд ли можно было разглядеть хоть что-то.

      – В Диких лесах особенно промозглая осень, – пояснил он по дороге. – Это все из-за влажности. Холод ощущается сильнее.

      Я пожала плечами.

      – Последние два года я провела на Мельнисе, там вообще не бывает теплого лета. Но, похоже, это единственное, к чему мне не придется здесь привыкать. Как я заметила, тут… много своих порядков.

      Алик слегка усмехнулся. В сумраке я почти совсем не видела его лица, но, кажется, на нем промелькнула тень грусти.

      – Наша база меньше, чем прочие, – уклончиво ответил он. – Если желаешь, завтра я могу провести тебе экскурсию. Тут однозначно есть на что посмотреть. Дикие леса – уникальный заповедник. Строя здесь укрытие, мы сделали все, чтобы не повредить его экосистеме.

      Я невольно притормозила:

      – Значит, я остаюсь?

      – А у тебя есть другие планы? – вопросительно вскинул брови Алик.

      – И больше никаких пыток на хертоне?

      – Этого я обещать не могу. Ты слишком важный свидетель. А пробел в твоей памяти – загадка, которую нам еще предстоит разгадать.

      Проходя мимо очередного здания, Алик резко свернул влево, на узкую тропу, что вела в гору. Дорога была едва различима, и, смотря под ноги, я старалась не отставать от Хейзера. Он спешно двигался вперед, то и дело ежась от холода при каждом порыве ветра. Желая отвлечься от неприятных мыслей, я решилась на еще один вопрос.

      – Андрей упоминал, что я не единственная выжившая после взрыва на Мельнисе. Сколько нас всего в Диких лесах?

      Алик задумался, и на несколько мгновений повисла тишина, в которой я слушала наши шаги и собственное размеренное дыхание. Вероятно, он размышлял, какой информацией можно со мной поделиться, а