.

ты даже не знаешь их!

      – Не знаю, говоришь? А зачем мне их знать, скажи на милость? Хватит с меня того, что твой отец погиб! Разве, было при прежней власти столько наркоманов и пьяниц, богатеев и нищих? Вот из-за этой всей кутерьмы, вседозволенности, твоего отца и не стало… Люди перестали жить по совести! Всех интересуют только деньги! А за деньги некоторые подонки на все готовы!..

      И мать в сердцах, махнув рукой, быстро утерла непрошенную слезу.

      На следующий день, выбрав удобный момент, Герман первым подошел к Окси.

      – Этот тип на тачке!.. Он – твой парень? – безразличным тоном поинтересовался он, вперив свой взгляд в подбородок девушки.

      Ему казалось, если их взгляды встретятся, она сразу все поймет. Поймет, как тоскует по ней его юное и наивное сердце. Сколько в нем таится неразделенной любви и боли, от которой Герману хотелось порой, ну, просто выть!

      Легкий румянец появился на ее щеках.

      – Спросил бы что-нибудь полегче!

      Повернувшись к Доту спиной, она собиралась уже уйти.

      – Тебе – что, ответить заподло?

      – Моя личная жизнь никого не касается! Тебя – в том числе! Понял?

      Но Герман, решив настоять на своем, неожиданно взял ее за локоть. Из-за смущения и неловкости, которые он испытывал, находясь рядом с ней, у него это вышло довольно грубо.

      – Постой! Я с тобой еще не договорил!

      Окси вырвала локоть. Резко крутанувшись на сто восемьдесят градусов, и, оказавшись лицом к лицу с парнем, она гневно сверкнула на него глазами.

      – Мы, ведь, вроде бы, в кино с тобой пойти договаривались?

      – А больше?.. Больше ты ничего не хочешь?

      – Уговор – дороже денег! – как можно категоричнее заявил Герман, чувствуя предательскую дрожь в коленях.

      – Хм…

      Девушка хитро прищурилась.

      – Не припомню, чтоб я обещала пойти с тобой куда-то!..

      Герман стоял посреди школьного коридора и с грустью смотрел девушке вслед. Нет, этот тип на довольно крутой тачке явно, на свой лад, перепрограммировал ей мозги! А, может, Окси была просто не в настроении. Герман уже не знал, что думать. Он решил, что после уроков обязательно проводит Худоярову домой. Если, конечно, она это позволит ему…

      Был очень теплый весенний день. Герман, стоя в школьном дворе, дожидался девушку.

      – Окси! – окликнул он, когда ее каблучки бойко застучали по асфальту, в который была закатана площадка перед школой.

      Но, проследовав мимо своего воздыхателя, Худоярова даже не посмотрела в его сторону.

      – Да, погоди же, тебе говорят!

      Но девушка, прибавив шагу, была уже за пределами школьного двора, который окаймляла декоративная ограда из крашенных металлических прутьев полутораметровой высоты. Постояв с минуту или две в полной растерянности, Герман вдруг стремглав кинулся за ней. Очутившись на тротуаре подле проезжей части, он краем глаза успел заметить рукав желтой куртки Окси, показавшийся из машины, до того, как захлопнулась дверка того самого черного «Порш