Клетка. Лика Anotherme Уначева

ускользал из моих рук как удача из рук игромана, и голосовым управлением все же набрала номер Лоры, ожидая возмездия. – Я вспомнила, один прекрасный момент, полный тепла и любви, – затараторила я, как только она подняла трубку, спеша поделиться радостным событием. – Наш летний цветущий сад и любимое с Мари место в нем – беседка с мягкими диванчиками и гамаком на соседних деревьях. Я помню свою сестренку Мари, как она угощала меня пряником с ванильным вкусом, затем появилась мама, она посадила нас рядом с собой и читала книжку про Биатрисс и ее ручного кролика, я все помню и даже ощущаю эту дружественную атмосферу, – тараторила я, будто это был мой выход в нашем батле.

      – Делин, я рада твоим воспоминаниям, но посмотри, что на флешке.

      Одной фраза Лора раскрошила всю только что выстроенную мною стену. Испепелила мою надежду, будто ядерный взрыв разнёс хрупкое, ветхое здание в мелкую пыль. Теперь я злилась ещё больше прежнего, казалось, каждым шагом до двери Джамала я своими ногами выжигала землю. Увидела за открытой дверью благородного мистера Фроста, и мне пришлось взять себя в руки.

      – Здравствуй, милая. А Джамал только уехал, – сообщил он сразу.

      Я оглянулась на авто Джа, оно было припарковано у дома.

      – За ним заехала Мелисса, – уточнил он, опередив мой вопрос.

      От неловкости меня бросило в жар. И мистер Фрост все заметил, и, пока он не начал задавать вопросы, я, проворчав несуразные объяснения, ушла прочь. Шла, не видя свой путь, но оставляя дымящие следы под собой. С каких пор я стала навязывать себя парням? Мне казалось, что между нами была не просто мимолетная близость. Он всегда был мне родным и самым близким человеком, но я не подозревала, что испытывала к нему что-то гораздо большее, чем дружба. Было так глупо ревновать его и страдать от предательства. Мы ничего друг другу не обещали, но именно предательство я испытывала со всех сторон. От злости я позвонила Ари, странно было ожидать застать его за чтением книги или за благотворительным визитом в дом престарелых. По голосу было понятно – он пьян. Подъехав в бар, который ему подарил отец, я обнаружила его в одиночестве распивающим не первую бутылку спиртного; со стороны казалось, он заливал какое-то горе.

      – Детка, я уже потерял тебя? – не успев поздороваться, заявил он.

      – Почему ты так напился? – проигнорировав его вопрос, вступила я.

      – Не могу быть таким гадом, – сказав, он налил в стакан ещё водки.

      – Что случилось?

      Ари молчал и даже не сумел взглянуть мне в глаза, а мой требующий ответа взгляд заставил его отвернуться.

      Стали доносится редкие всхлипывания, не верилось, что он мог плакать.

      – Что происходит, Ари? Ты меня пугаешь, – потребовала я.

      Не получив ответа, я присела к нему и стала гладить по спине, пытаясь успокоить. В момент, когда вам плохо или страшно, сил может придать лишь человек, которому ещё хуже, чем вам.

      – Я не достоин тебя, – успокоившись, произнёс он.

      Язык