Путь селекционера. А. Кузнецов

сама по себе, и я услышал:

      – Порядок Сектора. Декстер Новик? Вы арестованы по подозрению в покушении на убийство, пройдёмте с нами.

      Мне заломили руки и вывели вон.

      ***

      Камера подследственных мало чем отличалась от камеры во Всеслире, разве что стены не каменные да народу побольше. Правда, сидеть приходилось не на полу, а на стульях. Я сперва подумал, что они приделаны к полу, но, к моему удивлению, стул вполне можно было поднять. Правда, при этом он обвисал какими-то вялыми стебельками. Но стоило поставить его обратно на пол, как через секунду он вновь становился добротным прочным стулом. Чудеса! Наконец я просто сел и принялся тихонько думать о своём. Вскоре меня вывели.

      Пройдя коридор, я оказался в кабинете, обставленном не многим богаче камеры. По центру сидел моложавый человек.

      – Здравствуйте, я ваш следователь, Йелим. Должен вас предупредить, что я стажёр, и если вы хотите, чтобы ваше дело вёл более опытный сотрудник, прошу незамедлительно об этом сообщить. Так вы – Декстер Новик?

      – Да, я Декстер Новик.

      – Вы с Низшего мира?

      – Да.

      – Я почему-то так и думал. Перед допросом у нас принято адвоката просить, но, с другой стороны, я сам должен был его предоставить… Он вам нужен?

      – Не знаю.

      – Хорошо, я назначу. Итак, где вы были сегодня с двадцати до тридцати часов?

      – Ну, гулял.

      – Хорошо, вы знакомы с девушкой по имени Надья?

      – Э… да.

      – Во сколько вы ушли от Надьи?

      – Утром, точно не помню.

      – Кто это может подтвердить?

      – Надья.

      – Хорошо. – Йелим развернулся и велел кому-то: – Введите Надью.

      Дверь сзади меня открылась, и вошла сама Надья, в наручниках, угрюмая и вроде даже побитая.

      – Во сколько ушёл от вас Декстер Новик?

      – Это он! – завопила Надья. – Он!

      – Во сколько ушёл Новик?!

      – В двадцать восемь!

      – Спасибо, свободны.

      Надью вывели, и Йелим перевёл тяжёлый взгляд на меня:

      – Ну, что же, ничего не хотите сказать?

      Со стороны наверняка было видно, как я боялся, но ябедничать – не выход. Наверняка есть какая-то лазейка…

      – Новик?

      Тут меня осенило: ну конечно, Новик!

      – Слушайте, – я старался говорить спокойно, но ничего не получалось: меня трясло от страха, – я – разведчик КФИМа. Я воевал. Да, я родился на низшей планете. Вы думаете, мне делать больше нечего, как людей убивать? Только получив паспорт и попав на Фрейм? Да я ради этого паспорта столько по Низшим прошагал!

      – Хм… хорошо. Как вы тогда объясните поведение Надьи Прим?

      – А я знаю? Меня подставить захотела. Ну, нашла дурачка, который впервые на фрейме, и всё!

      – Ладно. Следствие ещё идёт, так что вы будете сидеть в изоляторе до суда. Уведите!

      Последняя фраза адресовалась конвоирам, тут же выполнившим приказ. Во Всеслире если и велось следствие, что бывало крайне редко, то длилось оно месяц или два, а потому