Лебединая верность. Андрей Дементьев

камнями непокорный Терек.

      Я мысленно остановил момент,

      Взглянув печально на пустынный берег,

      На грустные развалины легенд.

      Неужто вправду вон с того обрыва

      Ее любимых сбрасывали вниз?

      Неужто так она была красива,

      Что миг любви оценивался в жизнь?

      И надо ж было как-то раз случиться,

      Что юный рыцарь не погиб в ту ночь…

      И утром вновь явился он к царице,

      Сумев свою обиду превозмочь.

      Царица этой встречей не смутилась.

      И голос пал, как камень с высоты:

      «Спасибо за оказанную милость.

      Я очень рада, что вернулся ты.

      Но почему пришел ты слишком рано?

      Я в полночь жду тебя…

      А не сейчас…»

      И он поверил сладкому обману.

      Но во второй раз

      Бог его не спас.

      Исповедальный рейс

      Вы поначалу были строги,

      Уйдя в свой отрешенный взгляд.

      Мы в небесах,

      Нам по дороге

      Уже который час подряд.

      Я разговор не начинаю,

      Боясь прогнозы обмануть.

      Вы только в небе неземная?

      А на земле иная суть?

      И вы нарушили молчанье.

      А я пошел на этот зов.

      И полыхнуло вдруг печалью

      От ваших глаз,

      От ваших слов.

      И я почувствовал при этом,

      Что поверя́ли вы на мне,

      Как отнестись вам

      К вашим бедам,

      Что вы забыли на земле.

      И я вошел в чужую повесть,

      В чужую исповедь навзрыд,

      Уже ничуть не беспокоясь,

      Что вы умрете от обид.

      Поскольку драма разрядилась.

      И успокоилась душа.

      А ваша искренность,

      Как милость,

      Со мною на землю сошла.

      И я подумал – все мы схожи:

      Когда терзает нас разлад,

      Сосед по небу иль прохожий

      Всегда прийти на помощь рад.

      Встреча Пушкина с Анной Керн

      А было это в день приезда.

      С ней говорил какой-то князь.

      «О Боже! Как она прелестна!» —

      Подумал Пушкин, наклонясь.

      Она ничуть не оробела.

      А он нахлынувший восторг

      Переводил в слова несмело.

      И вдруг нахмурился,

      И смолк.

      Она, не подавая вида,

      К нему рванулась всей душой,

      Как будто впрямь была повинна

      В его задумчивости той.

      – Что сочиняете вы ныне?

      Чем, Пушкин, поразите нас? —

      А он – как пилигрим в пустыне —

      Шел к роднику далеких глаз.

      Ему хотелось ей в ладони

      Уткнуться. И смирить свой пыл.

      – Что сочиняю?

      Я… не помню.

      Увидел вас —

      И всё забыл.

      Она взглянула тихо, строго.

      И грустный шепот, словно крик:

      – Зачем вы так? Ну ради Бога!

      Не омрачайте этот миг…

      Ничто любви не предвещало.

      Полуулыбка. Полувзгляд.

      Но