Культ Многоликого. Том Первый. Анна Кугуар

огня».

      ⁷ Авалон – загробный мир, разделённый на уровни в виде долин. Душа попадает в Авалон после смерти и становится Вечной.

      IV. Дамиан

      Голова раскалывалась, посылая волны боли по задней стороне шеи. Здесь – где бы это «здесь» ни было – невыносимо душно, что вызывало приступ сонливости и состояние лёгкого угнетения. Приподнявшись, Дамиан сел на холодный бетонный пол и почувствовал чей-то тяжёлый взгляд со спины. Свет был приглушён.

      Потрогав лицо и себя от плеч до бёдер, пробегая мелкими движениями пальцев по мятой рубашке, Дамиан заметил, что огонь его совсем не покалечил. Чудеса.

      – Говорил же, – снова голос уже ненавистного демона. Он потрепал Дамиана по волосам, будто тот был плюшевой игрушкой, а не живым человеком. – Я ни за что не причиню тебе вреда. Ты выглядел, как загнанный в угол зверёк! Ну, ничего. Теперь, когда ты наконец-то в Центре, можно поговорить по-другому.

      Вопросы о родителях и выдуманный долг встали поперёк горла, пока Дамиан разминал застывшие костяшки пальцев о ноющую голову. Интересно, как сильно он ударился? Это сотрясение? Иногда ему казалось, что он ничего не знает про неотложные состояния, хотя в школе каждый год проводили обучение первой помощи.

      – Да-ми-ан! – громко, по слогам произнёс демон, а потом щёлкнул пальцами перед глазами Гранда. У Дамиана действительно не получалось до конца очнуться. – Ты вообще со мной?

      – Ты… Что наделал?

      – План «Б». Босс сказал, если ты откажешься общаться, просто взять и похитить. – Оправдал себя Фабиан. Желание выглядеть безобиднее, чем он есть, ярко читалось через неловкий, бегающий по предметам прищур серых глаз.

      «Просто похитить»? Он не ошибался на счёт этого демона. В груди заныло от чувства предательства, желания вернуться домой. Дамиан не хотел снова попасть под строгий родительский взор, но выход из привычного ритма жизни барабанил по вискам не хуже недавно встреченного на пути подоконника. Нет, он не вернётся туда, где его вечно контролируют. Не сейчас, не таким образом. Хотя легче всего было бы сдать позиции и предать себя самого.

      Поездка с незнакомцем на байке была не так страшна, как риск быть обманутым демоном. Этого Дамиан боялся сильнее. Начни Фабиан шантажировать его похищением перед отцом, тот немедленно поднял бы все свои связи. И, ладно, Дамиана за это дома закроют или телефона лишат. А вот то, что об этом спектакле узнают в школе, моментально поднимет Гранда младшего на смех.

      Мало того, что о нём не прекратят говорить в течение пары недель, так об этом узнает Маркус Торн, главный задира.

      «Как вообще слово „главный“ притёрлось к его гнусной морде? Обычный грубиян, злослов и мастер матерных стишков. Вообще удивительно, как в его котелке уместились ненависть ко всему живому и красноречивая поэзия»

      – А ты много думаешь, молчун. Либо я пришиб тебя достаточно крепко? – тон Фабиана становился привычнее, но с оттенком смятения.

      Только