Я уведу его. Мария Любимова

на мать. Посмею предположить, что он слышал практически весь наш диалог. Дед вошел в гостиную, взял деньги со стола и отдал мне.

      – Убирай, Снежана. Пригодятся.

      Мама вспыльчиво принялась ругаться с собственным отцом. Ее реакция выражала возмущение. Она резко поднялась с места и случайно разлила чашку с кофе.

      – Мне деньги нужны! – кричала она на всю квартиру.

      – Тебе они всегда нужны, – сказал дед, присаживаясь.

      – Жорка обещал убить меня, если денег не принесу! – снова закричала она сквозь слезы.

      Мать принялась отчаянно реветь. Дед был спокоен. За годы беспокойной жизни дочери он повидал множество подобных ситуаций. Разъяренная мать ушла. Мы с дедом смотрели друг на друга. Мой взгляд выражал сожаление, дед же не суетился…

      Поутру я отправилась в университет. Продолжалась пора зачетов. Грозный заведующий кафедрой теплотехники и теплоэнергетики отказывался допускать Анну до экзаменов, сообщая, что инженер – не ее профессия. При том условии, что он был готов поставить необходимый зачет, согласно устной договоренности. Суть их приватного разговора заключалась в том, что Анне приходилось взять академический отпуск на год. За время отсутствия в ВУЗе она планировала подтянуть знания и устроиться на работу. Преподаватель, закрывая глаза, допустил бы до экзаменов. Однако в последний момент Федор Игоревич передумал. Он устроил ей подлянку, отказываясь ставить необходимый зачет по преподаваемой дисциплине. Более того, мужчина принялся как бы культурно осуждать нелюбимую студентку в аудитории, переходя на личности. Федор Игоревич был недоброжелательно настроен к Анне. Девушка расплакалась.

      – Слезы не помогут, – продолжил он монолог.

      Анна выбежала из аудитории.

      – Она будет хреновым специалистом. Пусть идет в другое место.

      – Теперь будет скучно, – сказал один из одногруппников Анны, присутствующих на лекции. – Остались одни мужики в группе.

      – Будет весело, когда произойдет авария, – сказал Федор Игоревич, убирая из речи эмоции.

      – Федор Игоревич, мы разговаривали с Анной, – решила я вступиться за подругу. – Она сказала…

      – Что она может сказать, кроме того, что мужик богатый? – перебивая, спросил он.

      Заведующий кафедрой пытался продавить меня, навязывая собственное мнение. Он не воспринимал Анну не только как грамотного студента, но и как нормального человека. Было неприятно слушать необоснованную критику девушки. Впрочем, сейчас современное общество старается отходить от проявления критики в любом виде.

      Все присутствующие в аудитории молчали, боясь вступать с Федором Игоревичем в дискуссию. Однако я переборола себя и попробовала поговорить с ним.

      – Анна планирует подтянуть знания, – продолжила я речь. – Всему можно научиться. Мы каждый день здесь черпаем новое.

      – Останьтесь после пары, поговорим. Сейчас возвращаемся к тому, зачем мы собрались…

      Я закрыла глаза и неожиданно вспомнила Ромку. Он выдерживал паузу. День сменялся другим, и это время он проводил без меня. Он не сообщал о неприятностях,